Сферу эвристики заполняют все вторичные, неточные ме­тодологические регулятивы, которые изгоняются из конкрет­но-научного знания. Поэтому нередко эвристика связывает­ся с переживанием, вдохновением, инсайтом. В строгой сис­теме методологического мышления она часто воспринимается как достаточно неосознаваемая, но избыточная по своему по­тенциалу сюрпризная сфера поиска и находок. С ней могут быть связаны логические предпочтения, бессознательные от­кровения, этакое самораскрытие любой из сфер. Интуитивно ясным оказывается противопоставление формально-логичес­ких методов эвристическим, как зависящим от всех перечис­ленных и еще множества иных ментально-когнитивных фак­торов. Во всех возможных случаях с эвристикой связываются ожидания по расширению содержательного потенциала зна­ния, возникновение нового, неизвестного ранее.

Наиболее часто понятие «эвристика» употребляется в связ­ке с мышлением как его спецификация - эвристическое мышление. Можно сказать, что во всех подобных случаях речь идет о порождающей функции мышления. В западной фило­софии выделяют три группы теорий, пытающихся объяснить эвристическое мышление: теория «тихой воды», или усред­ненного труда; блицкрига, или инсайта; лучшей мышеловки, или оптимального методологического регулятива.

Эвристика как раздел методологии не получила еще офи­циального признания. Однако совершенно очевидно, что в каждой области научного знания она является стратегией вы­бора самого быстрого, эффективного и оригинального реше­ния и что эвристические методы и принципы наталкивают на поиск и использование нетривиальных шагов. Характерным признаком этой уникальной сферы является ее принципиаль­ная междисциплинарность. Но эвристичность имеет место и внутри дисциплинарного знания. Эвристическое чутье сопровождает чуть ли не каждый шаг научного поиска, принципи­ально не поддаваясь формализации. Редукция, заимствование методов, интеграция приемов гуманитарных и технических наук, выбор практического внедрения тех или иных научных разработок, сам решающий эксперимент явно или неявно ос­новывается на эвристических допущениях. Эвристика пред­стает связующим звеном научного и вненаучного знания, ра­циональности и внерациональных ориентации. Она - верная помощница в выборе тактики поведения и в избежании тупи­ковых шагов развития. Как мера творческого риска эвристич­ность всегда приветствовалась в качестве неотъемлемой ком­поненты развития научного знания, а в постнеклассической картине мира качество эвристичности теории выдвинуто на  роль критерия научного знания, который позволяет изменить и сам процесс трансляции знания, сделать его творческим, проблемным, игровым.

Из современных попыток приблизиться к секретам эври­стики можно отметить «мозговую атаку» А. Ф. Осборна. В ней наряду с традиционными приемами изобретательства, связан­ными с замещением, переносом, объединением и разделени­ем, отмечаются приемы, стимулирующие воображение: сис­тема сжатых сроков, обсуждение проблемы в свободной об­становке без критики, создание атмосферы состязательности, а также выдвижение шуточных предположений. Однако более традиционным считается мнение, кстати принадлежащее представителю эвристического направления Д. Пойя, что раз­работка безотказно работающих правил творчества (или эф­фективного решения проблем) - задача неосуществимая,

Действительно, эвристика как своеобразная методология, т. е. совокупность методов творческой деятельности, выстав­ляет определенные требования:

Она опирается на методы, применение которых позво­ляет сократить время решения проблемы по сравнению с методами простого перебора.

Используемые методы могут значительно отличаться от традиционно принятых и устоявшихся.

Использование методов сопротивляется внешним огра­ничениям, накладываемым на параметры исследования.

Модели осуществления поиска значительно индивиду­ализированы и тесно связаны с психической и мотивационной деятельностью субъекта познания.

Обычно выделяют ряд моделей эвристической деятельности. Самая элементарная - модель слепого поиска. Более рас­пространенная - модель «лабиринт», в которой поиск реше­ния уподобляется блужданию по лабиринту. Особого внимания заслуживает структурно-семантическая модель Г. Буша, отражающая структуру и смысловые связи между объектами, об­разующими поле задачи. Работа с данной моделью распадает­ся на ряд этапов:

- выделение в потоке входящей информации дискретных объектов (селективный отбор);

- выявление связей между ними;

- актуализация выделенных объектов связи, которые свя­заны с поставленной задачей;

- абстрагирование от периферийных связей и объектов;

- формирование обобщенных объектов;

- нахождение связей между обобщенными объектами;

- поиск по полученному обобщенному лабиринту.

Метаморфозы эвристики связаны тем, что она заняла оп­ределенное место в логике, где предстала как разновидность логического анализа, оперирующая строгими методами по­строения доказательства. Этим своим инобытием она вос­противилась интуитивному и этимологическому толкова­нию, которое связано с противопоставлением неформаль­ному, нестрогому, спонтанному творческому процессу, строгому, формализованному и нетворческому логическому рассуждению.

Другая метаморфоза эвристики предполагает ее инобытие на почве синергетики, где она указывает на свойство теории выходить за свои пределы.

К эвристическим постулатам причисляют следующие:

- Методология творческого изобретательства эвристична.

- Класс изобретательских задач бесконечен, класс мето­дов изобретения конечен.

- Метод поиска решения всегда содержит субъективную сторону, его эффективность зависит от мастерства изоб­ретателя.

- Новые методы решения задач редко приводят к положи­тельному результату, но найденные с их помощью реше­ния отличаются яркой оригинальностью.

- Всегда существует противоположный метод решения за­дачи как альтернатива уже найденному.

- Ни одна изобретательская задача не решалась без опре­деленного осознанного или неосознанного метода, стра­тегии или тактики поведения и рассуждения[39].

В отличие от скупого и сжатого набора постулатов в геомет­рии или физике, эвристические постулаты стремятся отразить все возможные эвристические отношения. Например, один из них отмечает, что нет таких исследовательских задач, которые бы не противились действительности и, в принципе, не могли быть решены. А сам поиск решения исследовательской задачи следует начинать с наиболее простых вариантов. Интересно измеряется степень оригинальности решения изобретательской задачи, ко­торая зависит от расстояния между старым решением и новым. Эвристические постулаты отмечают атрибутивность эвристичности, т. е. то, что она присуща любому субъекту деятельностного процесса, а также то, что творческие возможности могут развиваться и культивироваться. Бесспорным является утверж­дение, что творческий, эвристический процесс начинается с формулировки изобретательской задачи, которая есть не что иное, как звено между известным и неизвестным, существую­щим и искомым, между знанием и незнанием.

Большая роль отводится методам эвристики. Среди них метод аналогии, основывающийся на подражании всевозмож­ным структурам; метод прецедента, указывающий на уже име­ющиеся в научной практике случаи; метод реинтеграции, или «нить Ариадны», который строится на создании сложных структур из более простых; метод организмической имитации (к примеру, у Тойнби при построении теории локальных ци­вилизаций); метод псевдоморфизации, т. е. использование не своей формы (оружие в виде зонтика, трости и пр.).

Весьма интересен метод инверсии вредных сил в полезные, он использовался Лакатосом в ситуации, когда через опреде­ленный промежуток времени «аномалии» становились полем защиты доказуемой теории. Метод антитезиса, известный еще из гегелевской диалектики, означал использование теорий, приемов и методов, диаметрально противоположных тради­ционным. Плодотворным может оказаться и метод стилевых трафаретов, метод гирлянд и сцеплений, метод многоэтажных конструкций и метод секционирования. Особого внимания всегда заслуживал метод антропотехники, предполагающий создание новых конструкций путем приспособления к воз­можностям человека.

Нужно выделить также методы «мозгового штурма» и синектики. Метод «мозгового штурма» построен на опровержении конструктивной роли критики, и в частности на установке, что критика тормозит возникновение нового Штурм предпо­лагает выдвижение сколь угодно большого количества гипо­тез по поводу решения поставленной проблемы, которые сле­дуют друг за другом и не нуждаются в доказательстве. Приме­чательно, что на этом этапе запрещена любого рода критика, от откровенных опровержений до скрытых в улыбке, жестах и мимике знаков неприятия. Ценность выдвинутых гипотез рассматривается на уровне экспертов. Синектика рассматри­вается как система методов психологической активизации мышления. Она предполагает также создание определенных групп, которые в процессе своей деятельности накапливают опыт и разнообразные приемы, предлагая экспертные оценки. Самым ненадежным типом эвристики считается модель слепо­го поиска, в котором исключительное значение имеет интуи­ция или фактор удачи. Однако к ней часто прибегают, и она до­вольно часто оказывается эффективной. Современная эвристика располагает рядом моделей, которые продвигают мышление исследователя в направлении поиска нового и могут быть вы­строены в классификационный граф. Так, например:

Модель «трансформатор» не относится к существующей проблеме как к окончательно сформулированной, но пытает­ся определить ее решение только путем многократной транс­формации и многократного переформулирования условий и требований, видоизменения целей.

Модель «шлюз» отталкивается от необходимости «открыть шлюзы» изначальной творческой активности человека, при­бегая к средствам морального или материального поощрения.

Модель «сосуд» исходит из того, что каждый человек есть хранилище информации и распорядитель множества воз­можностей. Накапливаемое им знание имеет динамический характер и может переливаться в направлении преобразова­ния действительности.

Модель «семя» насквозь пропитана организмическими аналогиями. Она указывает на то, что творческая деятель­ность биологически и социально обусловлена. Каждый чело­век, имея креативные задатки, нуждается в их дальнейшем культивировании.

Модель «ракета» акцентирует важность и значимость внут­реннего импульса и энергии, которая активизируется всякий раз, когда человек заинтересован в том, чтобы решить жиз­ненно важную для него проблему. Она предполагает преобра­зование внутренней энергии во внешнее действие, событие или решение.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49, 50, 51, 52, 53, 54, 55, 56, 57, 58, 59, 60, 61, 62, 63, 64, 65, 66, 67, 68, 69, 70, 71