Учитывая преобладающий характер ниспровержения и уничтожения в вышерассмотренных инвективных средствах, можно заключить, что обсценизмы, восходящие к мифологемам дефекации и экскрементов, обладают деструктивной природой. Утверждающий и конструктивный характер подобной инвективной коммуникации не может быть сведен к нолю, в силу общей биполярности, присущей сквернословию. Однако, возрождающий карнавальный смех здесь имеет совершенно иную природу: это не радость нового рождения, но злорадство, сарказм, злая насмешка над гибелью враждебного и опасного.
1.3. Религиозные мифологемы в структуре инвективных единиц
В настоящее время с полным основанием можно заявить о почти абсолютной дезактуализации религиозного мифа в современной французской инвективе. Четыре обсценных словоупотребления (le diable, un suppot de satin, un cureton, sanctuaire de la débauche), восходящих к данным мифологемам и составляющие 0,6 % всего рассмотренного сквернословного материала, носят условно инвективный характер, поскольку обнаруживают крайне ослабленное воздействие на коммуникантов.
Во избежании «надуманных» выводов, мы не будем в данном случае анализировать амбивалентный характер этих лексем, наличие которого является бесспорным и актуальным для средневековых богохульств и проклятий, тогда как в современных «религиозных» инвективах эта биполярность, на наш взгляд, весьма труднодоказуема, в силу их малой употребительности.
§2 Социо- и психолингвистическая интерпретация современной французской инвективы (фаза инвективного словоупотребления)
Объектом настоящего параграфа является сквернословная коммуникация, рассматриваемая как целостная многоуровневая система. Изучение инвективы в социально-психологическом, аспектах представляется необходимым как комплексный подход, позволяющий выявить объективные закономерности функционирования ругательств и определить статус инвективы в современном французском языке.
Выявление психолингвистических механизмов обсценной коммуникации
представляется возможным посредством сочетания лексико-семантической (по методике П. Гиро и К. Руайренк) и функциональной (согласно классификации В.И. Жельвиса) интерпретаций рассматриваемых лексических средств.
Методология исследования французских инвектив, предложенная П. Гиро (Guiraud, 1976) и дополненная К. Руайренк (Rouayrenc, 1996), позволяет рассматривать семь лексико-семантических полей, на которые распадаются обсценные единицы.
1. «Глупость» («imbécilité» у П. Гиро (Guiraud, 1976, c. 62) и «bêtise» у К. Руайренк (Rouayrenc, 1996, c. 72)), представляющая самую многочисленную лексико-семантической группу (296 словоупотреблений).
Наиболее употребительными инвективами здесь являются соn и его производные (129 словоупотреблений). Как показывает проведенное исследование, именно в этих единицах наиболее сильно проявляется двойственная природа обсценной лексики. Для регистрации последней нами был произведен сопоставительный анализ инвективных средств данного лексико-семантического поля, основанный на функциональной классификации табу-сем, предложенной В.И. Жельвисом (Жельвис, 2001, с. 108). О двойственном характере обсценизмов, проявляемом ими в нижеприведенных примерах, можно судить по знакам «+» и «-», которые условно обозначают соответственно доминирование позитивного (конструктивного) или негативного (деструктивного) полюсов значения в табуированных лексемах.
- (-) D’où il la connaît, ce con-là ? [«Un monde sans pitié», 1988];
- (-) Tu m’as obligé de rester ici dans l’entrée comme un con ! (там же);
- (-) Pauvre con ! Tu n’as pas du shit à couper ? (там же);
- (-) T’es vraiment trop con ! Je me casse ! (там же);
- (-) Pourquoi j’ai fait ça ? Tu peux me le dire ? Quel con ! (там же);
- (-) Mais ça ne va pas durer. Un jour, tu seras seul comme un chien ! Et j’espère que ça te rendra un peu moins con ! Salut ! (там же);
- (-) Tu es con ? Combien de fois je t’ai dit que pour Francine je n’étais jamais là ! (там же);
- (-) C’est de la coke ! Vous êtes débiles, ou quoi ? Tu es vraiment le roi des cons ! (там же);
- (-) Ils se foutent de nous, cons ! [«Tais-toi !», 2003];
- (-) Attends ! Mais quel con ! (там же);
- (-) Oh merde ! C’est vraiment un espèce de con ! (там же);
- (-) On s’évade, mon pot ! / T’es grand con ! (там же);
- (-) Qu’est-ce que t’as fait ?! Qu’est-ce que t’as fait ?! T’es complètement con ! (там же);
- (-) Défaitiste ! T’es un con ! T’es con, va ! [«Les Kidnappeurs, 2002];
- (-) On bute ce petit con d’Ulysse ! (там же);
- (-) Vous nous prenez pour des cons parce qu’on est comme des Russes ? (там же);
- (-) Mais t’es fou ! T’es malade ! T’es juste un con ! (там же);
- (-) Lâche-moi ! Ça fait hypermal, t’es con ! [«Quasimodo d'el Paris», 1998 »];
- (-) Les autres arrêtent pas de faire le con avec sa corde ! (там же);
- (-) Tu veux que je t’applatisse, con ?! / - Calme-toi ! / - Con ! / - T’es pas drôle ! / - Con ! (там же);
- (-) Vous croyez qu’elle aime les cons de votre espèce ? [«Rendez-vous», 1990];
- (-) Je ne veux pas que tu y touches ! C’est clair, vieux con ? (там же);
- (-) Il cognait, ce con, et il se marrait... [«Panique sur la gare»,1996];
- (-) C’est vrai, je suis con ! / - Mais non ! Réfléchis ! On t’aurait pris avec nous si t’étais con ? (там же);
- (-) Non ! Non! Mais il est con, ce type-là ! [«Taxi»,1999];
- (-) Son mari est un con [«Tontaine et Tonton», 1992];
- (+) Mon père est mort quand j’avais 17 ans et on se trouvait comme des cons... [«Taxi»,1999];
- (+) Putain ! On est là comme deux cons ! (Главный герой смеется над сложившейся ситуацией: его друг Эмильен после стычки с бандитами оказывается в мусорном баке) (там же);
- (+) Je m’excuse encore une fois mais comme un con, je l’avais oublié ! (там же);
- (+) Ce sera un piège à con ! (Эмильен высмеивает преступников, которые должны, по его мнению, попасться в придуманную им ловушку) (там же);
- (+) Il faut construire l’asile des cons ! (Тюремный надзиратель подтрунивает над заключенным Кантеном Монтаржи (Ж. Депардье), который не может ужиться ни с одним сокамерником) [«Tais-toi !», 2003];
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12
