На основе вышеизложенного весьма странным выглядят взаимоотношение науки и власти. Казалось бы, в государстве с традициями тоталитаризма наука либо не должна существовать, либо ее существование должно находится в зачаточном состоянии, как например, это происходило в Кампучии при режиме Полпота. Но широко известно, что в России наблюдается совершенно другая ситуация. Создание теории самолетостроения, первый полет в космос, первый выход в открытый космос, создание ядерного оружия и многое другое не могло происходить без наличия огромного научно-технического потенциала. И хотя большинство великих ученых не получило своевременного признания, и конец жизни их был бесславен, нельзя пренебрегать тем фактом, что они трудились, отдавали все силы науке именно в тоталитарной России. И это еще при том, что большинство из них имели достаточно либеральные взгляды и были скорее противниками бывшего государственного строя. Например, Л.Д.Ландау говорил: “ ...Наша система, как я осознаю с 1937г., совершенно определенно есть фашистская система, и она... так просто измениться не может...” [5].
Попробуем разобраться в истоках этого явления. До Октябрьского переворота 1917г. помимо социальной базы рационального либерализма - университетской профессуры и приват-доцентов условию автономности в определенной степени отвечал круг “свободных” профессий, творческая, в первую очередь художественная интеллигенция. Именно через литературу и искусство в России проросла и развилась сознательная оппозиция существующему строю. В частности и поэтому многие из людей, знающих историю российской культуры, с большим уважением относятся к российской культуре начала века, давшей мощный импульс мирового значения развитию искусства, науки, техники , называя ее “Серебряным веком”. Хотя в основе ее - доходящее порой до ожидания конца света несогласие с существующим - духовный опыт всей российской культуры. Все мыслящие в России, так или иначе, всегда были “против”. Так, российский авангард начала века с энтузиазмом приветствовал большевистский переворот, разрушение “отживших свое” культуры и искусства, строительство новой жизни “с чистого листа”, “воспитание нового человека”, задавая тон в культурной политике советской власти. Таким образом культурная интеллигенция, с одной стороны, с восторгом встречая изменения как начало возрождения России, с другой стороны, отметала корни и традиции Русской культуры, то, на чем была выращена и сформирована. И вот такое сочетание народнического духа с модернизмом и авангардизмом породило эпически парадоксальную форму - сплав эгоцентризма, элитарности и жертвенности - имманентного самозванства, направленного против самого себя. “Но вас, кто меня уничтожит, встречаю приветственным гимном” - писал В.Брюсов. В этой связи можно утверждать о мировоззренческой и духовной причастности российской интеллигенции за октябрьский переворот и за 70-летний период тоталитаризма в России. Поэтому возвращаясь к ответу на вопрос о развитии научного потенциала в условиях российского тоталитаризма, нужно заметить именно этот особый, жертвенный культ протеста. Одна часть интеллигенции само уничижалась перед “народушком”, а другая звала ее к топору, заигрывая с бунтом и насилием, превращая слово “либерал” в презрительное ругательство. Таким образом главным невменяемым персонажем российской истории была именно интеллигенция, безответственная как по отношению к народу, так и по отношению к власти.
Несомненно следует упомянуть, что российская интеллигенция, раскачивающая лодку государственности оказалась несостоятельной перед своеобразным гением Ленина. Этому явлению будет уделена часть этого реферата.
Понятие власть, как было указано ранее, всегда присутствует рядом с понятием государство. Власть - основная часть государственного устройства, а без понятия государства было бы неполным и непонятным понятие власти. Поэтому, как видно, эти понятия неразрывны и связаны между собой. Следовательно, рассматривая характер взаимоотношения науки и власти, приходится рассматривать характер взаимодействия науки и государства, что хорошо подтверждается всем вышеизложенным.
Для создания наиболее полной картины следует учесть, что любое государство, будь то Римское, Советское и любое другое проходит в своем существовании четыре стадии, которые можно уподобить четырем временам года: зиме - времени зарождения, бурной весне, зрелому лету и золотой осени. На каждом из этих этапов власть изменялась, принимала свою форму и действовала по особенному. Поэтому наиболее полную картину взаимодействия науки и власти можно получить только рассмотрев государство на каждом из них.
Для каждого государства эти этапы разные, и проследить все этапы всех государств весьма трудно, поэтому выбор пал на государство, по которому имеется масса данных, литературы и гражданами которого являлись все мы, жители России, достигшие 10-ти летнего возраста, это государство - Советский Союз.
ЗИМА
Идею зарождения нового государства легко понять, но гораздо труднее проследить путь его становления, понять и сформулировать новое государственное устройство, предопределить его политику. Но одновременно тогда легче всего, а иногда и просто возможно понять его суть и стремление. Так, например, можно говорить часами о необходимости смены государственного и социального строя, но тем не менее не предлагать никаких конкретных действий и решений. Но, однако, если решить принять правильные, единственно верные решения и для этого попытаться разобраться в социальных явлениях, понять их роль и значение, то можно уйти в глубину столь сложных и неуправляемых социальных тенденций и явлений, что в конечном счете начальная идея совершенно потеряет свою привлекательность, а станет еще одной обычной реформой, не дающей никаких гарантий и серьезных изменений. Необходимо учитывать, что идея реформирования должна быть реальной, требующей от каждого конкретных действий, но одновременно не теряющей своей простоты и привлекательности для народа. К сожалению множество таких идей были уже брошены и в скоре превратились в одиозные лозунги, скорей в сатиру, нежели в действительный план реформирования. Взять хотя бы лозунг “Учится, учится и учится.” или “За работу, товарищи!”, несущие в корне правильные, нужные и даже необходимые идеи для становления нового государства, но тем не менее уже давно потерявшие свою значимость для общества. Как мы видим, целенаправленное создание нового государственного строя является задачей невероятной сложности и скорей всего невыполнимой.
Но одним из величайших людей, сумевших выполнить эту задачу хотя бы наполовину, был Владимир Ульянов. Он умел создать новое государство, но далеко не то, которое соответствовало его замыслу, так как замысел заключался в создании Всемирной Федеративной Советской Республики. Но все же он не только смог в своих планах сформулировать новое государственное устройство, основные принципы его политики, цели, задачи, но также сумел поднять инертный российский народ и воплотить их в жизнь. Гений Ленина выразился в способности объединить массовое сознание и государственность, выразить стихию местничества и сепаратизма на государственное строительство, в адекватности почвенным устремлениям, таким, как популистские идеи народовластия, славянофистская филология народного духа, идея сильного государства, когда Россия предстает выразительницей всего несправедливо эксплуатируемого и страдающего человечества [2]. В своих работах он четко сформулировал роль науки и интеллигенции в структуре нового государства. Анализ этой позиции хотелось бы начать с разъяснения цели В.Ленина. Главной его целью на тот момент было создание нового государства. Для его создания требуется новая власть, поддержка которой составляла бы как минимум конкуренцию существующей монархии. Но Ленин смотрел дальше. Его целью было не только смена власти, но и полная смена государственного устройства. Для поддержки, легитимности своих идей он сделал ставку на следующие социальные группы:
· “В противовес авантюре “рабочего съезда” и “б/п партии” мы выдвигаем лозунг: расширение впятеро и вдесятеро нашей социал-демократической партии, но только преимущественно и почти исключительно чисто пролетарскими элементами и исключительно под знаменем марксизма.”[6. т.14 Кризис меньшивизма. с.163]-пролетариат.
· “Всего более в том, чтобы утилизировать общее возбуждение для агитации и организации наименее затронутых, наиболее отсталых слоев рабочего класса и крестьянства” [6. т.9. Самодержавие и пролетариат. с.34] - маргинальная прослойка.
Ф.Энгельс добавил к этому еще и молодежь. “Нет, предоставим лучше кадетам подбирать “устаревших” старцев в 30 лет, “поумневших” революционеров и ренегатов социал-демократии. Мы всегда будем партией молодежи рабочего класса!” [7] Эту цитату Ленин приводит в письме, в котором рекомендует принимать в партию неженатых. Почему Ленин сделал ставку именно на эти группы? Ответ лежит в понимании психологии рабочего: “Крайне характерно, однако, для психологии рабочего, хотя и натравленного на “большинство”, что он не удовлетворяется фразами об автономности...но с трезвым пролетарским инстинктом добивается дел в подтверждение слов, он не удовлетворяется тем, что его кормят баснями.”[6. т.9 Соловья баснями не кормят. с.161]. Это именно та часть, которая привлекала Ленина больше всего. Существовавшее правительство делало ставку на интеллигенцию, которой надо было все объяснить, и которая согласилась бы, но ушли бы годы на создание новых проектов, законов. Представители интеллигенции, взявшиеся за реформирование страны, слишком хорошо понимали ответственность, возложенную на них. Действия, которые требуют ответственности нельзя принимать сходу, для этого нужно все тщательно взвесить, продумать - семь раз отмерь, один раз отрежь, говорит народная мудрость. Это-то и не устраивало Ленина. Ему нужны были быстрые на подъем люди, способные на любые действия для получения власти. В этом интеллигенция плохой помощник, а рабочему не надо много объяснять, его надо вдохновить, и он сам пойдет.
Но одного человека или одной газеты, тем более, что значительная часть рабочих была неграмотна, в работе по агитации будет недостаточно: “..а побольше дали нам того, чего мы еще не знаем, чего мы сами из своего фабричного и “экономического” опыта узнать никогда не сможем, именно: политзнания.” [т.6 Что общего между экономизмом и терроризмом? с.74]. Вот тогда и возникает потребность в интеллигенции. И далее Ленин пишет, что необходимо вовлечение в агитацию интеллигенции, причем в основном студенчества.
Идея коммунизма как идея идеального общества, наряду с идеями антисемитизма и национализма, несмотря на свою утопичность, обладает свойством невероятно зажигать сердца людей, особенно если она произносится на уровне государственной власти. Это подтверждается настроениями того времени. “Мы уже указывали на повальное увлечение марксизмом учащейся молодежи этого периода. Это увлечение относилось, разумеется , не столько к марксизму, как к теории, а как ответу на вопрос: “Что делать?”, как к призыву идти в поход на врага.” [6. Кустарничество. с.100]. Явление в свое время триумфа этих идей достаточно сложно объяснимы. Здесь будет предложена одна из версий. Многим народам на протяжении своей истории были свойственны мифы, основанные на толковании причины личных неудач как результата действий неких заинтересованных третьих сил. В разное время это были лешие, тролли, затем евреи, оппортунисты, троцкисты, “лица кавказской национальности”, для США в период “охоты на ведьм” и сами коммунисты. Такая тенденция находится на уровне подсознания всех людей и наверняка имеет под собой некое рациональное зерно. Таким образом влияние Ленина на общество происходило скорее даже не политическим, а скорей неким психологическим путем.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6
