23% – сайты политических партий и организаций: вырабатывают очень узкий спектр новостей и, соответственно, востребованы меньше – как представителями СМИ, так и гражданами и специалистами. Функции же, отвечающие потребностям электронного правительства и цифровой демократии, еще практически не востребованы пользователями, поэтому они и не предполагаются концепциями ресурсов.

14% – информационные сайты и форумы. Также узкоспециализированные ресурсы, однако, из-за более сложного процесса финансирования, менее распространены.

8% – личные сайты политиков. Кроме осложнений с финансированием и очень узкого спектра освещаемых вопросов, очень часто имеют проблемы с наполнением – наблюдается хронический дефицит материалов.

70% политических сайтов имеют киевское региональное расположение. Другие регионы занимают от 1% до 5%. То есть, виртуальная симуляция общегосударственной деятельности сфокусирована все же в центре.

Многопартийность и парламентаризм утратили реальность и лишь имитируются политологами, экспертами-консультантами и имиджмейкерами как удобная и обычная среда соревнования политических образов – от разнообразных образов политиков к образам государства в целом. Партии, которые возникали как представители классовых, этнических, конфессиональных, региональных интересов, превратились в "бренды" – эмблемы и рекламные слоганы, традиционно привлекающие электорат. Если "бренд" построен на исторической традиции – например, коммунисты, социал-демократы, националисты и т.п. – его будет активно поддерживать еще не привыкший к виртуализации электорат, даже если первичная идеология кардинально изменилась.

Интенсивная политизация киберпространства наглядно демонстрирует, что новая политика строится на компенсации дефицита реальных ресурсов и поступков разнообразием образов. Сегодня борьба за политическую власть – это уже не борьба партийных организаций и не конкуренция программ действий. Это борьба виртуальных образов – политических имиджей, создаваемых рейтингами и имиджмейкерами, пресс-секретарями и "звездами" шоу-бизнеса, PR и электронными СМИ, рекрутированными на время политических кампаний.

Реальная личность и ее деятельность в качестве политика необходимы лишь для "информационного повода", что служит своего рода алиби для тех, кто формирует имидж, "оправдывая" реальную бездеятельность. Политика оставила собрание и заседания комитетов, программы реформ, а также содержание властных функций и функций контроля их выполнения. Покинула она и межфракционные переговоры и партийные митинги. Политика, создаваемая в PR-агентствах, на ТВ и в СМИ – это виртуальная политика. 4 Однако власть, приобретающая легитимность такими виртуальными способами, является абсолютно реальной, хотя ее деятельность не имеет ничего общего с образом, за который голосовали избиратели. Таким образом, отрицательные черты демократии традиционной усиливаются на этапе перехода к цифровой демократии – но это свойство именно переходного этапа, когда задействованы лишь несколько инструментов из всего комплекса, предоставляемого информационным обществом.

И еще о проблемах реализации демократии: к серьезным недостаткам демократии, упомянутым А.Качмаржиком, относится и нечеткое распределение полномочий между законодательной, исполнительной и судебной ветвями власти при имеющейся избирательной системе, осложненное стремлением партий провести своих представителей в каждую из этих ветвей, чтобы гарантировать собственное преимущество во всех отношениях. В результате, решения относительно всех трех сфер осуществления власти могут быть приняты на одном закрытом собрании партии (партий), и несколько политических лидеров могут фактически осуществлять полную власть. 3

Последнее обстоятельство усложняется сращением экономического капитала с политической элитой, которое часто наблюдается в странах переходного типа, к которым относится и Украина. Даже вынесение определенных вопросов, особенно важных для жизни граждан и государства, на всенародное обсуждение в таких странах является не столько инструментом демократизации, сколько еще одним механизмом манипулирования общественным мнением в пользу партии власти. Кроме того, далеко не все вопросы можно решать голосованием. Большинство проблем требует размышлений и нахождения решений, а не выбора из ограниченного числа вариантов (даже если этих вариантов предлагается более 30, в большинстве случаев они, при всём кажущемся разнообразии, одинаково плохи). Референдумная демократия в “офф-лайновом варианте” усложняется и тем, что формулирует вопрос референдума та же партия власти, закладывая уже в постановку вопроса нужный ответ.

То есть, результатом является видимость демократии, которая на самом деле никого не вводит в заблуждение – ни граждан, ни власть, ни международные структуры. И определение “мнения большинства”, предвиденного еще на этапе принятия перечня вопросов, становится лишь дополнительным фактором социальной нестабильности. Таким образом, современная политика и экономика все чаще отказываются от принятия решений относительно сложных вопросов "большинством голосов" и переходят к вырабатыванию консенсусных решений. 5

Однако есть ситуации, когда воля большинства все же является решающей: выборы в представительские органы власти. И оценка возможных результатов использования ИТ в этой сфере далеко не всегда положительнв. Например, недавно лидер палаты общин британского парламента Робин Кук сообщил, что граждане Великобритании смогут голосовать через интернет на ближайших парламентских выборах. Как пишет Guardian, такое революционное решение британский парламент готов принять в связи с чрезвычайно низкой избирательной активностью на выборах 2001 года. Тогда на участки пришло рекордно низкое для Великобритании количество граждан – 59% (в Франции наиболее низкая явка составила 33%). По мнению Кука, возможность голосования через интернет привлечет к избирательному процессу молодежь.

Инициатива Р.Кука не отличается оригинальностью. С самого появления глобальной сети общественность обсуждает возможность участия в выборах и референдумах, не выходя из дома. Основной шум в поддержку прямых выборов через интернет поднимают вокруг увеличения числа голосующих. Аналогичные озвученным Р,Куком предложения уже получили поддержку парламентов Франции и Эстонии. Кроме того, подобные проекты рассматриваются законодательными собраниями ряда других европейских и азиатских стран. Аналитики также не исключают, что возможность голосования через интернет будет предложена жителям некоторых штатов США на ближайших президентских выборах.

Между тем специалисты отмечают, что голосование через интернет, возможно, худшая из идей, которые когда-либо приходили человеку в голову. Они говорят, что реализация этих проектов приведет страны к диктатуре быстрее, чем самый кровавый мятеж. Объясняют аналитики это тремя главными причинами: коррупцией, слабостью инфраструктуры всемирной паутины и менталитетом хакеров. 6

Хотя вполне возможно, что Р.Кук прав в отношении оценки ИТ как положительного фактора для укрепления демократии и увеличения политической активности граждан. Согласно анализу М.Олсона, типичный рациональный индивид, входящий в большую социально-экономическую группу, не будет добровольно жертвовать ради достижения ее политических целей, не имея каких-то особых стимулов. Во-первых, он знает, что его усилия не окажут заметного влияния, а во-вторых, он разделит выгоду, достигнутую за счет других (эффект безбилетника). Исключение, и то не всегда, составляют участие в голосовании и подписание петиций, то есть случаи, когда затраты оказываются ниже определенной критической границы.

Вероятно, принципиальное снижение затрат, связанное с развитием электронных коммуникаций, позволяет преодолеть этот барьер и создать предпосылки к расширенному участию рядовых избирателей в политической жизни. 7 Хотя ключевым вопросом остается мотивация гражданина, и главной функцией цифровой демократии является именно укрепление (а, при современной ситуации, часто и создание) мотиваций гражданина, предопределяющих его социальное поведение. Цифровая демократия становится причиной преодоления социальной апатии, а также переоценки собственной роли в важных общественных процессах – гражданин получает основания для активного проявления социальной позиции, так как убеждается (среди прочего и благодаря механизмам контроля деятельности государственных органов), что его мнение не будет проигнорировано.

Но в целом дискуссии вокруг возможности решить прикладные вопросы вроде процента избирателей, принимающих участие в выборах, путем внедрения электронного правительства и по возможности более широкого применения ИТ – явление в любом случае временное. Параллельная он-лайновая процедура голосования относится даже не к первому этапу развития информационного общества, а к подготовительной стадии, к периоду освоения ИТ преимущественно как гаджета, а не как рабочего инструмента демократии, осуществления власти или контроля над ее осуществлением, предусматривающего серьезное отношение и высокий уровень социальной ответственности. И опасения специалистов могут иметь под собой основания именно из-за игрового момента, восприятия он-лайновой демократии как разновидности развлечения.

Эту опасность предусмотрена давно – владелец сайта warweb.ru, в частности, ссылается на фантастический рассказ "Билет на планету Транай" Р.Шекли. “Автор изображает ситуацию, когда мэр города может делать все, что ему захочется, – даже убивать подозреваемых на месте, без суда и следствия. Он мог также в любую минуту передать эти полномочия любому желающему. Правда, любой недовольный действиями мэра гражданин мог нажать специальную кнопку. Если таких нажатий было много, на груди мэра взрывался медальончик – символ мэрского всевластия. Медальончики взрывались часто – следовательно, желающих быть мэром не находилось. Давить кнопку, согласитесь, намного приятнее...” 8

Но процессы социальной адаптации к ИТ и различным элементам информационного общества, таких как электронное правительство, цифровая демократия, он-лайновое голосование и т.п., в конце концов изменяют отношение к ним граждан. Изменяется роль ИТ в жизни граждан и государства. Адаптация к инновациям активизирует уже упомянутые процессы увеличения социальной активности и изменения её содержания. Таким образом, выстраивается причинно-следственная связь: внедрение электронного правительства предопределяет освоение ИТ и использование их в повседневной жизни и во всех сферах деятельности граждан и бизнесов, а это, в свою очередь, становится основанием для развития гражданами и бизнесом цифровой демократии – которая определяет направления и границы деятельности электронного правительства. Но следует вспомнить еще один момент влияния ИТ и условий развития цифровой демократии. Под влиянием информационных инноваций изменяется образ не только общества в целом и его граждан, но и способ осуществления политики и характеристики политического деятеля. Какие именно изменения происходят? Это важно, поскольку политическая деятельность в значительной мере определяет ход большинства социальных процессов в обществе, так как касается каждого из них.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17