Восставшие роты Московского и Гренадерского полков успели разобрать патроны, но большая часть рот гвардейского экипажа вышла без них, а когда прислала за ними, почти все они были испорчены по приказанию командира экипажа. В курки были ввинчены не боевые, а учебные деревянные кремни. Артиллерийская команда экипажа не захватила своих 4-х пушек. Зато в строю экипажа была налицо большая часть офицерского состава. В Московском полку было налицо только 2 ротных командира (М. Бестужев и Щепин-Ростовский), у гренадер 1 (Сутгоф). Ни батальонных, ни полковых командиров, ни общего начальника не было. Наоборот, у правительственной стороны весь командный состав был в строю, но зато только пехота вышла с патронами. Артиллерия выехала без снарядов, их пришлось добывать с трудом, привезя из лаборатории на извозчиках. Кавалерия была тоже без патронов и даже без пистолетов, с одними тупыми палашами или саблями. Некоторое воздействие на ход событий оказало и то, как были одеты войска. По форме, в мундирах, шинелях и киверах, были одеты лишь караулы. Прочая же пехота и артиллерия, вызывавшиеся спешно, по тревоге, были в шинелях, частью в фуражках (преображенцы, саперы и часть гренадер), частью в киверах, но генералы и офицеры, как приглашенные на молебствие, были в парадной форме, в одних мундирах. Конная гвардия выехала в своих белых колетах, железных кирасах и касках, кавалергарды - в одних белых колетах, а 7-й эскадрон - в куртках и фуражках. Поэтому, при длительном стоянии на 8-градусном морозе и ветре, войска мерзли, озлоблялись и жаждали скорейшей развязки.
У восставших главное внимание было сосредоточено на привлечении войск и их сборе. Дальнейшие намерения об овладении дворцом, сенатом и крепостью были довольно неопределенны, да и не могли быть определенными при невозможности учета сил своих и противника и характера начальных действий. Тем не менее, взяв инициативу в свои руки, руководители восстания имели большое преимущество перед правительством, принужденным импровизировать парирование наносимых ударов. Однако вожди восстания не сумели использовать этот свой главный козырь, из нападающих обратились в обороняющихся, давших себя окружить превосходным силам противника, упустив все благоприятные моменты. Так, появление Николая с 1-м Преображенским батальоном на Адмиралтейской площади не было встречено энергичным ударом московского батальона, и вообще все 3 собранные восставшие батальоны только топтались и вяло отстреливались. Панов, ворвавшись во двор Зимнего дворца, вместо того, чтобы с налета опрокинуть только что выстроившийся батальон гвардейских сапер, растерялся и вывел гренадер, поведя их на соединение с остальными восставшими. Если у него была смелая мысль захватить дворец, он не сумел довести ее до конца. Если он шел ко дворцу, лишь рассчитывая застать там уже остальных восставших, то найдя там вместо них противника, он не проявил инициативы, а остался под гипнозом задания идти на соединение со своими, - ошибка его меньше, но он усилил ее, не сделав попытки захватить императора, его свиту и артиллерию, стоявших почти беззащитно на Адмиралтейской площади при его проходе. Правительственная сторона в начале восстания была в еще более трудном положении. Руководители знали только о самом факте заговора и возможности открытого восстания, но не знали ни плана действий противника, ни тех сил, которые он выхватил себе из рядов гвардии. Начальники, долженствовавшие организовать разведку, - военный генерал-губернатор Милорадович, комендант города Башуцкий и обер-полицмейстер Шульгин - не сделали этого. Старший начальник войск, командующий гвардией Воинов растерялся. Принимать все решения, и притом импровизированные, пришлось самому Николаю. Как он с этим справился, отчасти отмечено уже выше, проявив быстроту и планомерность распоряжений по сосредоточению сил и нерешительность при их применении. Окружение противника, с закрытием почти всех выходов, было и задумано и выполнено совершенно правильно, равно как и вызов резервов, но в дальнейшем проявились довольно длительные нерешимость и неуверенность. Опытные боевые генералы, бывшие при императоре, понимали всю опасность дальнейшего выжидания и настоятельно потребовали энергичных действий. Николай послушался и спас положение правительства. Интересна параллель: через 5 лет, 18 ноября 1830 года при такой же обстановке в Варшаве Константин не послушался требований своих генералов, результатом чего явилось отступление его войск и первые успехи польского восстания. Совет принца Е. Виртембергского об атаке конницы был выполнен, но не дал достаточных результатов, так как выполнение было вялое. Зато исполнение требований Толя и Васильчикова - действие картечью - решило участь столкновения. Оправдался девиз, помещенный прусскими королями на свои пушки: "Ultima ratio regis" Новосельцев А.П., Сахаров А.Н., Буганов В.И., Назаров В.Д. История России: Учебн. пособие. - М.: АСТ, 2001 ("Последний довод короля"). Этот последний довод применили и решили участь последнего восстания стрельцов боярин Шеин и генерал Гордон у Воскресенского монастыря на Истре 18 июня 1698 г., Николай I при восстании гвардии 14 декабря 1825 года в Петербурге и генерал Гейсмар у деревни Устиновки при восстании Черниговского пехотного полка 3 января 1826 г.
При подведении итогов ясно, что обе стороны не имели ни разработанного плана действий, ни военной находчивости и почина, ни решимости на энергичный удар, хотя бы рискованный, проявили достаточную энергию лишь в деле сбора и сосредоточения сил. Оправданием для восставших является прежде всего отсутствие настоящего военного вождя и вынужденность преждевременного выступления из-за опасения упустить исключительно благоприятное положение - междуцарствия и присяги двум лицам в короткий срок. Вообще же, события 14 декабря требуют еще большого изучения с военной стороны, как несомненно дающие очень поучительный материал и по военному делу вообще и особенно в области гражданской войны в начальных ее периодах.
План Сенатской площади Г. С. Габаев. Гвардия в декабрьские дни 1825 г. М., 2001 г.
Ш Восставшие (около 3000 чел. пехоты)
Каре А.Бестужева Лейб гвардии Московский полк - 671 чел.
· 1. Фас М.Бестужева - 2 1/2 роты
· 2. Фас Щепина - 2 роты
· 3. Цепь Е.Оболенского - ок. 40 чел.
Лейб гвардии Гренадерский полк - около 1250 чел.
· 4. Фас Сутгофа - 1 рота
· 5. Фасы Панова - 1 батальон (4 роты)
Колонна Н.Бестужева Гвардейский экипаж - около 1000 чел.
· 6. 1 батальон (8 рот и артиллерийская команда)
Ш Нейтральные (около 500 человек пехоты)
· 7. Лейб гвардии Финляндский полк барон Розен - 2 1/2 роты
Ш Правительственные войска (пехоты около 9000 чел., кавалерии - около 3000 чел., артиллерии - 36 орудий)
· 8. Лейб гвардии Преображенского полка - 1 рота
· 9. Лейб гвардии Финляндского полка - 1 1/2 роты
· 10. Лейб гвардии Конного полка - 2 эскадрона
· 11. Лейб гвардии Конного полка и 1-го Конно-пионерного эск. - 1 3/4 эскадрона
· 12. Лейб гвардии Финляндского полка караул - около 25 чел.
· 13. Лейб гвардии Павловского полка сводный батальон - 3 роты
· 14. Лейб гвардии 1-го Конно-пионерного - 1/4 эскадрона
· 15. Лейб гвардии Кавалергардского полка - 1/4 эскадрона
· 16. Лейб гвардии Семеновского полка - 2 батальона (8 рот)
· 17. Лейб гвардии Гренадерского полка сводная рота - 137 чел.
· 18. Лейб гвардии Конного полка - 5 эскадронов
· 19. Лейб гвардии Преображенского полка - 1 3/4 батальона (7 рот)
· 20. Лейб гвардии Московского полка сводный батальон - 641 чел.
· 21. Лейб гвардии Измайловского полка - 2 батальона (8 рот)
· 22. Лейб гвардии Егерского полка - 2 батальона (8 рот)
· 23. Лейб гвардии Кавалергардского полка - 6 3/4 эскадрона
· 24. Лейб гвардии 1-й артиллерийской бригады - 2 3/4 роты (32 орудия)
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8