Софья своим обаянием, красотой и умом заслужила всеобщую любовь и уважение в Риме. Но годы шли, ей пора замуж. Папа Павел II предлагает высокородных женихов, однако всех она отвергает (и даже короля Франции, и герцога миланского) под предлогом, что они не ее веры. Окончательное решение выдать Софью замуж за князя московского Ивана III Васильевича, овдовевшего несколько лет назад, папа принял под влиянием кардинала Виссариона. Виссарион Никейский, один из самых просвещенных людей своей эпохи, в прошлом православный митрополит - близкий друг и единомышленник Исидора московского в стремлении объединить церкви. Они вместе активно выступали на Флорентийском соборе, и, естественно, Виссарион много слышал и знал о России.
Великий князь московский был в ту пору единственным православным монархом, независимым от турок. Опытные политики в Риме видели, что усиливающаяся Россия имеет будущее. Римская дипломатия постоянно искала способы противодействия османской экспансии на Запад, понимая, что после Византии может наступить черед
Италии. Поэтому в будущем можно было бы рассчитывать и на военную помощь России против турок. И тут такой удобный случай: браком вовлечь Ивана Васильевича в сферу римской политики и сделать попытку подчинить католическому влиянию огромную и богатую страну.
Итак, выбор сделан. Инициатива исходила от папы Павла II. В Москве обо всех тонких хитросплетениях в папском дворце и не подозревали, когда нагрянуло посольство из Италии с предложением династического брака. Иван, по своему обыкновению, советовался с боярами, с митрополитом, с матерью. Все дружно говорили ему одно, и он согласился. Последовал обмен посольствами. Затем были триумфальное путешествие невесты из Рима в Москву, торжественный въезд Софьи в Кремль, первое свидание молодых, знакомство невесты с матерью жениха и, наконец, свадьба.
Кстати, мало кому известно, что имя Софья византийская принцесса получила только в России, после венчания. На родине она жила с именем Зоя Палеолог.
Россия и Византия
А теперь посмотрим в исторической ретроспективе на некоторые важные события в жизни двух стран - Византии и России, - имеющие отношение к двуглавому орлу. Первые исторические упоминания об отношениях России и Византии датируются 957 годом - годом когда княгиня Ольга совершила путешествие в Царьград и приняла христианство. Но далее отношения с Византией у Руси ухудшаются. Так в 969-972 между ними развязалась война за Болгарию, которая была завоевана Святославом. Позднее, в 988 году Владимир Святой крестил Русь. "Принятие Русью христианства из Византии широко открыло двери влиянию византийской культуры, византийских идей и учреждений. Это влияние сказалось существенным образом в области политической. Вместе с христианством стала проникать на Русь струя новых политических понятий и отношений. На киевского князя пришлое духовенство переносило византийское понятие о государе, поставленном от бога не для внешней только защиты страны, но и для установления и поддержания внутреннего общественного порядка..."* Однако после 988 отношения Руси и Византии вновь охладели. И нет никаких документов, подтверждающих отношения двух государств вплоть до 1694 г. И вот через пять веков последняя царевна уже погибшей Византии тоже выходит замуж за русского великого князя. В наследство она приносит в нашу страну древний герб Византийской империи - двуглавого орла. Погибшая некогда великая империя словно бы передавала эстафету стране тоже православной со складывающейся великорусской нацией. Следует заметить, что заимствованный от византийской модели, двуглавый орел, вероятно, не стал бы основной эмблемой Московского герба, если бы Иоанн III не знал, что та же эмблема определяет госу-дарственный ранг императора на Западе. Применение уже известной эмблемы было вызвано прежде всего особенностями развития русского общества конца XV--XVI века, связанными с выдвижением Российского государства на междуна-родную политическую арену. Начало активных международных связей Москвы приходится на эпоху Иоанна III, «мстителя неправдам», как называли его русские дипломаты времен Иоанна IV Грозного. Иоанн III стал носить титул великого кня-зя всея Руси, что подтверждало претензии русского государя на высокое царское достоинство. Ведь в то время и титул соседнего великого князя Литовского вклю-чал в себя названия русских земель. Поэтому и принятие герба, и новый титул, и наименование государства «всей Русью», «Русией» были звеньями одной цепи. На Западе Российское государство, только что сбросившее золотоордынское иго, сразу же выступило в качестве равноправного политического и дипломатического партнера. Груз мертвых традиций недавнего прошлого не отягощал отношений, рожденных новой ситуацией. Новое положение государства в годы правления Иоанна III и его ближайших преемников потребовало, естественно, и новых форм государственной обрядности.
Т. о. брак Ивана III и Византийской принцессы имел важные последствия для возвышения монархической власти в Москве. Как супруг последней византийской царевны, великий князь Московский становится как бы преемником византийского императора, почитавшегося главою всего православного Востока. По желанию и по советам Софии в Московском Кремле при дворе великого князя стал заводиться пышный, сложный и строгий церемониал по образцам византийского двора. С конца XV века постепенно прекращается господствовавшая ранее простота отношений и непосредственное обращение государя со своими подданными, и он поднимается над ними на недосягаемую высоту. Вместо прежнего простого и "домашнего" титула "великий князь Иван Васильевич" Иван III принимает пышный титул: "Иоанн, Божиею милостью Государь всея Руси и Великий князь Владимирский и Московский и Новгородский и Псковский и Тверской и Югорский и Пермский и Болгарский и иных". В отношениях с малыми соседними землями появляется уже титул царя всея Руси. Другой титул, принятый московскими государями, "самодержец" представляет собой перевод византийского императорского титула autocrator; титул этот означал первоначально самостоятельного государя, не подчиненного никакой внешней власти, но Иван Грозный придал ему значение абсолютной, неограниченной власти монарха над своими подданными.
Великий Князь Московский Иван III женился на Византийской царевне Софье Палеолог и для повышения своего авторитета в отношениях с иностранными государствами. С этой же целью он принимает родовой герб Византийских царей - Двуглавого Орла.
__________________________________________________________________
* Г. Вилинбахов "Родословная российского герба" // «Родина», 1993 № 1
Он олицетворял собой Римско-Византийскую империю, охватывающею Восток и Запад. Тем не менее, возможность стать равным со всеми европейскими государями побудила Ивана III принять этот герб как геральдический символ своего государства. Превратившись из Великого Князя в царя Московского и взяв для своего государства новый герб - Двуглавого Орла, Иван III в 1472 г. возлагает на обе главы Цесарские венцы, одновременно на груди орла появляется щит с изображением иконы Св. Георгия Победоносца. В 1480 Царь Московский становится Самодержцем, т.е. независимым и самостоятельным. Это обстоятельство находит свое отражение в видоизменении Орла, в лапах его появляется меч и православный крест. В 1497 году он впервые появляется как государственный герб на двусторонней восковой государственной печати России: на ее лицевой стороне изображен герб Московского княжества - всадник, поражающий дракона (в 1730 году официально получил название Святого Георгия), а на оборотной - двуглавый орел.
Рухнувшая Византийская империя делает Русского Орла приемником Византийского Орел с головами, смотрящими на Запад и на Восток, символизировал в том числе и единство страны, и как нельзя более подходил это для России, которая всегда была страной многонациональной, объединяющей под одним гербом народы и Европы и Азии. Державный орел России - не только символ ее государственности, но и символ тысячелетней истории, наших древних корней. Он - символ исторической преемственности культурных традиций - от погибшей великой империи, сумевшей сохранить для всего мира эллинскую и римскую культуры к молодой растущей России. Двуглавый орел - символ объединения и единства земель российских.
Использова-ние двуглавого орла на Руси как государственной эмблемы позволило говорить о преемственности византийской и русской традиций. В.Н. Татищев, которого на-зывают «последним летописцем и первым историком» России, писал, что «Иоанн Великий по наследию своей княгини Софии, принцессы греческой, принял за государственный герб орел пластаный, с опущенными крылами и двемя коронами над головами, который и сын его употреблял». Однако не все ученые историки согласны с мнением о том, что двуглавый орел перелетел на Русь из Византии. Уже в XIX веке академик Н.П. Лихачев сомневался в правильности этой версии: «Если будет доказано положение, что Византия (так же как и Римская империя) не знала государственной печати и на печатях императоров не помещала геральдического двуглавого орла, станет очевидно, что Московское правительство не могло заимствовать непосредственно из Византии того, чего та не имела».*
Публицист XVII века Ю. Крижанич считал российского двуглавого орла за-имствованным из Европы, а не из Византии. В доказательство своей мысли он приводит любопытный исторический факт: посольский обычай. Знаковым выраже-нием Польши в то время было использование государственных эмблем, равно-правных с западноевропейскими. Интересно отметить схожесть символической модели печати императора Фридриха III 1442 года, на которой на лицевой стороне было помешено изображение императора с регалиями, а на оборотной -- двуглавого орла, и печати великого князя Иоанна III 1497 года, с ездцом (всадником) на лице-вой стороне и двуглавым орлом на оборотной. Орел, в свою очередь был заимствован у Германии, где он изображался на государственной печати. Печать являлась символом государственной власти и на одном документе могла соседствовать лишь с печатью другого государя. В 1532 году русские не разрешили литовским послам привесить к грамоте свои пе-чати, потому что «против великого князя печати их печатей быти непригоже».
Это правило было призвано охранять «честь» русского государя. Для человека средне-вековья понятие «чести» носило специфический характер.
*Г. Вилинбахов "Родословная российского герба" // «Родина», 1993 № 1
Выполнение норм, призванных обеспечить такое соответствие, не было простой данью традиции, а гарантировало поддержание царского престижа как за рубежом, так и в самой России. Этим и обоснованно появление на русских печатях двуглавого орла. «Царь Иван поступил нехорошо и неправильно... -- писал Ю. Крижанич в запале политических страстей, -- ...А знаковиной своей сделал орла двуглавого -- римский или, скорее, немецкий герб».*
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5
