Сложившаяся в стране экономическая ситуация заставляет руководителей как крупных, так и мелких предприятий все чаще задумываться над тем, в какой форме стоит продолжать дальнейшую хозяйственную деятельность. Не секрет, что многие формы – уже «мертвецы», и кто знает, сколько еще убьет кризис. Так что не исключено, что для того, чтобы вдохнуть жизнь в российские предприятия, необходимо провести реорганизацию. Но при реорганизации предприятий нередко совершаются нарушения связанные с нарушением прав участников и нарушения связанные с не правильной регистрацией реорганизованного предприятия. Рассмотрим на примере государственного предприятия «Фармация».
Государственное предприятие «Фармация» обратилось в Арбитражный суд Тюменской области с иском о признании недействительным распоряжения администрации Центрального района города Тюмени от 25.04.96 № 261 «О регистрации общества с ограниченной ответственностью «Фармсервис».
В ходе рассмотрения дела истец увеличил объем своих требований и просил также признать недействительным решение общего собрания участников товарищества с ограниченной ответственностью «Фармсервис» от 04.04.96 (протокол № 1).
Решением от 08.08.96 исковые требования были удовлетворены.
Постановлением апелляционной инстанции от 24.12.96 решение суда в части признания недействительным решения общего собрания от 04.04.96 об исключении из товарищества физических лиц отменено. В этой части иска отказано.
Федеральный арбитражный суд Западно-Сибирского округа постановлением от 03.02.97 указанные судебные акты отменил, дело передал на новое рассмотрение.
Определением Арбитражного суда Тюменской области от 12.03.97, оставленным без изменения постановлением апелляционной инстанции от 06.05.97, производство по делу прекращено в связи с тем, что спор не подлежит рассмотрению в арбитражном суде.
В протесте предлагается упомянутые судебные акты, за исключением решения от 08.08.96, отменить и оставить в силе решение от 08.08.96.
Президиум считает, что протест подлежит удовлетворению частично по следующим основаниям.
Как видно из материалов дела, ТОО «Фармсервис» учреждено ГП «Фармация» и пятью физическими лицами.
Общим собранием участников ТОО «Фармсервис» от 04.04.96 (т. 1, л.д. 64) было принято решение об исключении из товарищества четырех его участников, в том числе и истца, о принятии новых участников – физических лиц, о преобразовании товарищества в общество с ограниченной ответственностью, об увеличении уставного капитала, о перераспределении в нем долей участников, об утверждении учредительного договора, устава и передаточного акта ООО «Фармсервис».
На основании данного решения распоряжением администрации Центрального района города Тюмени от 25.04.96 № 261 было зарегистрировано ООО «Фармсервис» как правопреемник ТОО «Фармсервис».
Настоящий спор в части признания недействительным решения общего собрания участников товарищества, среди которых имеются физические лица, в силу части первой статьи 25 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации подлежит рассмотрению в суде общей юрисдикции. Поэтому решение от 08.08.96 и постановление апелляционной инстанции от 24.12.96 в этой части подлежат отмене, а производство по делу – прекращению на основании пункта 1 статьи 85 Арбитражного кодекса Российской Федерации.
Следовательно, определение от 12.03.97 о прекращении арбитражным судом производства по делу в этой части и постановление апелляционной инстанции от 06.05.97 об оставлении определения в этой части без изменения отмене не подлежат.
Что же касается признания недействительной регистрации ООО «Фармсервис», то в этой части спор подведомствен арбитражному суду. Поскольку возник между юридическими лицами и частью 2 статьи 22 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации отнесен к его компетенции.
В соответствии со статьями 91 и 92 Гражданского кодекса Российской Федерации решение о реорганизации общества с ограниченной ответственностью (товарищества) отнесено к исключительной компетенции общего собрания участников и должно приниматься единогласно.
Материалами дела доказано. Что вопрос о реорганизации ТОО «Фармсервис» рассматривался собранием, в котором участвовало лишь двое из шести учредителей. Это позволяет сделать вывод о нарушении установленного законом порядка образования юридического лица, что в силу статьи 51 Гражданского кодекса Российской Федерации влечет отказ в его регистрации.
При таких обстоятельствах решение от 08.08.96 и постановление апелляционной инстанции от 24.12.96 об удовлетворении требований истца в части признания недействительным распоряжения администрации Центрального района города Тюмени от 25.04.96 № 261 является правильным. Поэтому в указанные судебные акты необходимо внести соответствующие изменения.
Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации постановил - постановление Федерального арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 03.02.97, определение от 12.03.97 и постановление апелляционной инстанции от 06.05.97 Арбитражного суда Тюменской области по делу № 184/3 в отношении распоряжения администрации Центрального района города Тюмени от 25.04.96 № 261 о регистрации общества с ограниченной ответственностью «Фармсервис» отменить.
Решение от 08.08.96 и постановление апелляционной инстанции от 24.12.96 Арбитражного суда Тюменской области по тому же делу в части решения общего собрания участников товарищества с ограниченной ответственностью «Фармсервис» от 04.04.96 отменить и производство по делу в этой части прекратить.
В остальной части названные судебные акты оставить без изменения.
5. Перспективы развития системы юридических лиц, возможные изменения в законодательстве
В сложившихся условиях рыночной экономики сложно обойтись без разбирательств в судах. Если сделать анализ судебной практики коммерческих организаций и их сравнительной характеристики, то можно сделать следующие выводы. Помимо ГК РФ, который регулирует юридические лица, также существуют Федеральные законы. Общества с ограниченной ответственностью регулируются не только ГК РФ, но и Федеральным Законом «Об обществах с ограниченной ответственностью». Но к сожалению Закон об обществах с ограниченной ответственностью не смог до конца решить некоторые споры и острые вопросы создания и деятельности таких обществ. К ним прежде всего относятся проблемы учредительных документов, проблемы выхода или исключения участника из общества, проблемы статуса дочерних обществ.
Следуя отечественной традиции и правилах Гражданского кодекса Закон сохранения для данного общества требования двух учредительных документов: учредительного договора и устава. Правда, в п. 5 ст. 12 Закона, теперь содержится указание на то, что при противоречиях в содержании учредительного договора или устава предпочтение следует отдавать уставу, причем не только в отношениях третьими лицами (на что, собственно, и рассчитан устав), но и в отношениях участников общества.
Вместе с тем, необходимость учредительного договора для общества с ограниченной ответственностью в ходе полготовки законопроекта подвергалась серьезным сомнениям. Дело в том, что сохранение учредительного договора дает основания утверждать, что в обществах с ограниченной ответственностью в действительности нет членства участников, ибо их взаимоотношения строятся на основании договора. Из этого делается вывод о невозможности исключения участников из общества, ибо оно представляет собой расторжение (прекращение) заключенного им договора без его согласия, что допустимо лишь в исключительных случаях (ст. 450 ГК РФ). Такую позицию заняла судебная и арбитражная практика.
Данный закон основывался на двух законах об обществах с ограниченной ответственностью – это закон СНГ об обществах с ограниченной ответственностью и германский закон об обществах с ограниченной ответственностью.
Причем, что в модельном Законе СНГ в качестве единственного учредительного документа общества являлся устав, Германский закон тоже предусматривает лишь один учредительный документ общества, называемый «учредительным договором», но в действительности являющийся уставом. Здесь, однако, весьма развита практика заключения участниками «дополнительных соглашений» с обществом, совокупность которых фактически и выполняет роль учредительного договора (но содержание которых не афишируется перед третьими лицами). Ведь последний призван урегулировать взаимоотношения общества с его участниками, правила о которых отнюдь не всегда уместны в его уставе (предназначенная для третьих лиц). В отсутствие практики использования «дополнительных соглашений» именно в учредительном договоре могут быть, в частности, закреплены определенные гарантии отдельным, прежде всего мелким, участникам. В конечном счете отечественный законодатель оставил в качестве обязательных оба учредительных документа, но тем самым дал основания для сохранения прежних небесспорных подходов, сложившихся в правоприменительной практике.
Закон сохранил ничем не ограниченную возможность выхода участника из общества в любой момент без согласия общества или других участников (ст. 94 ГК РФ, п. 2 ст. 8, п. 1 ст. 26 Закона). Реализация такой возможности связана с необходимостью выплаты уходящему участнику действительной стоимости его доли (либо выдачи с его согласия соответствующего имущества в натуре), что может поставить общество в нелегкое положение. Согласно абз. 2 п. 3 ст. 26 Закона такая выплата должна осуществляться за счет разницы между стоимостью чистых активов общества и размером его уставного капитала (а при недостатке этого имущества – за счет уменьшения уставного капитала, что само по себе влечет крайне неблагоприятные для общества последствия). Из этого ясно, что выходящий участник в принципе может забрать лишь часть чистых активов общества, но не часть всего его имущества. При этом с момента подачи заявления о выходе доля участника переходит к обществу (с последствиями, определенными ст. 24 Закона), а сам он вследствие этого лишается права голоса.
Возможность свободного выхода участника из общества не предусмотрена ни континентальными правопорядками, ни модельным законом СНГ. С позиций же «договорного подхода» к природе общества с ограниченной ответственностью она выглядит как односторонний отказ от исполнения договора, прямо предусмотренный законом (п. 3 ст. 450 ГК РФ ). Хозяйственная практика также свидетельствует о неудачности такого законодательного решения, однако отказ от него требует изменения соответствующей нормы Гражданского кодекса.
Что касается возможности исключения участника из общества, то согласно ст. 10 Закона оно допускается только в судебном порядке и лишь при наличии специально предусмотренных обстоятельств. С точки зрения «договорного подхода» его с известной натяжкой можно квалифицировать как изменение договора по требованию одной из сторон (п. 2 ст. 450 ГК РФ), что свидетельствует лишь об искусственности такой позиции. «Камнем преткновения» для российских законов о хозяйственных обществах остается статус дочерних и «материнских» компаний. Вместо последовательного развития общих правил ст. 105 Гражданского кодекса Закон об акционерных обществах попытался практически парализовать их, введя в п. 3 ст. 6 дополнительные условия ответственности основного («материнского») общества по долгам дочернего в виде необходимости наличия либо прямой записи в договоре с дочерним обществом или в его уставе о праве давать ему обязательные указания, либо умысла «материнской компании» на причинение вреда своему дочернему обществу. Закон об обществах с ограниченной ответственностью отказался от этих необоснованных ограничений (п. 3 ст. 6), но, по существу, лишь воспроизвел положения п. 2 ст. 105 ГК, никак не развив их. В результате остались без ответа многие практические вопросы, а реальная значимость этих правил по-прежнему вызывает сомнения.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10
