Итак, ценностное свойство является объективным свойством предмета, зависящим от его внутренней сущности, но обнаруживающимся, как и все другие свойства, лишь в отношении, в данном случае в отношении с человеком. В этом и состоит, на наш взгляд, вся «таинственность» и «непостижимость» феномена ценности.
Совершенно другая проблема, которую никак нельзя смешивать с проблемой природы таких свойств, состоит в том, как назвать эти свойства предметов: «полезными», «значимыми», «ценностными» и т.д. По этому поводу К. Маркс писал, что люди «приписывают предмету характер полезности, как-будто присущий самому предмету, хотя овце едва ли представлялось бы одним из ее «полезных» свойств то, что она годится в пищу человека» [ 23 ]. Существующий антропоцентризм в обозначении особых свойств предметов, имеющих отношения к потребностям человека и общества, вполне естественный. Не следует только придавать ему значение абсолютной объективности, считая, как это делают некоторые исследователи, что ценности существуют объективно вне всякой зависимости от человека и общества именно как «ценность», присущая вещам «самим по себе» (см. об этом в 1.1).
На протяжении всего предыдущего параграфа рассматривались различные виды объективных отношений, чтобы на этой основе перейти к обсуждению вопросов, связанных с отражением отношений.
Положение об объективном характере отношений нужно еще раз специально отметить, так как в психологии существует тенденция использовать термин «отношение» и в других значениях, причем не дифференцируя их. Например, К.К. Платонов специально подчеркивал, что «недостатком теории отношения В.Н. Мясищева является не очень четкое разграничение понятий — объективное и субъективное отношение» [ 226, с.164 ].
Ясно, что категория «отношение» не сводима ни к пониманию ее как категории только познания, ни как «психологического образования личности» (Мясищев), ни как «атрибута сознания» (Платонов). Во всех этих случаях может идти речь только о разных значениях термина «отношение».
Признание объективного существования отношений позволяет говорить о том, что возможно отражение не только вещей (предметов, явлений) и их свойств, но и самих отношений.
Однако вопрос о том, как может осуществляться отражение отношений, крайне не прост. Даже в одной и той же работе можно встретить по этому поводу противоречивые мнения [233, с. 146 и 214 ].
В чем же состоит специфика, в каких формах возможно отражение отношений, как оно осуществляется на различных уровнях развития живых организмов и человека?
Обсудить или даже перечислить все вопросы, возникающие в связи с этой проблемой, просто невозможно, поскольку обширна сама по себе проблема отражения «много различных отношений». Детальный анализ всей этой проблемы и не является целью данной работы, но рассмотреть некоторые вопросы просто необходимо, ибо без ответа на них, хотя бы в первом приближении, невозможно переходить к более частным вопросам, непосредственно относящимся к теме исследования.
Первым и, по-видимому, самым главным из них является вопрос о том, как вообще осуществляется отражение отношений.
Обоснованность такого вопроса станет более понятной, если подчеркнуть, что и гносеология, и психология всегда в большей степени концентрировали свое внимание на системе своих понятий и развивали её, исходя из непосредственного или опосредованного отражения отдельных свойств предметов (явлений) или предметов в целом, а не на том, как происходит отражение тех связей и отношений, которые существуют между предметами и явлениями и согласно изложенным выше философским представлениям вне и без которых невозможно выявить сами свойства и предметы.
В какой-то степени такое акцентирование и абстрагирование от связей и отношений понятно и оправдано, так как отражение предметов и явлений уже на непосредственно-чувственном уровне (сенсорно-перцептивном) в виде целостных объектов является, по всей видимости, наиболее адекватным способом отражения для организации эффективного поведения и деятельности [ 183, с.148-149 ].
Отдельные свойства и сами предметы буквально бросаются в глаза в любом акте перцептивного отражения, да и вообще в познании человека, тогда как отношения менее явны и с трудом «различимы» как для самого рядового субъекта, так и для ученого, изучающего способы их познания субъектом.
Видимо, это и явилось причиной их меньшей изученности. Но это не значит, что адекватное приспособление живого организма, и человека в частности, возможно и вообще без отражения в какой-либо форме основных отношений организма и личности со средой и обществом или что отражение отношений менее необходимо для организации поведения и деятельности*.
Самые общие представления, существующие в философии по поводу объективных отношений, уже были изложены в начале предыдущего параграфа. Переходя к анализу специфики отражения отношения, необходимо еще раз выделить то, что отношение всегда имеет, по крайней мере, две стороны и эти стороны отношения есть соотносящиеся друг с другом вещи, поэтому невозможно охарактеризовать отношения, не характеризуя его сторон (см. 2.2).
Исходя уже из такой «структуры» отношения с необходимостью следует, что для их истинного познания или более широко – отражения – нужно познать каждую из сторон отношения, а затем только можно выявить саму связь как внешнее проявление взаимодействия.
Такой путь выявления связи и познания отношения в целом является общим, как для теоретического, так и для эмпирического уровней научного познания, обладающим, естественно, на каждом из них своей спецификой. В любом случае сначала исследуются не отношения между вещами (хотя гипотеза о наличии связи часто уже имеется), а вещи, находящиеся в отношении, выявляются свойства этих вещей и формируются представления и понятия о каждой из них. Для этого, как известно, каждая из вещей ставится в различные отношения с другими вещами, свойства которых хорошо известны (приборы, реактивы, методики и т.д.). Только после этого в центре внимания становится само отношение между вещами, между членами отношения [ 193, с.59]. Для выявления «отношений... в чистом виде, – писала еще в 1936 году С.А. Яновская, – нельзя устранить, однако, вещи, а нужно сделать их переменными» [ 322, с.65 ]. Поэтому, например, в эмпирических исследованиях связи между сложными по свойствам объектами обнаруживаются в эксперименте между исследуемыми переменными, а доказываются за счет использования специальных статистических процедур: корреляции, корреляционного отношения, дисперсионного анализа и т.д. В первую очередь это определяется тем, что каждая из сторон отношения, кроме исследуемой связи между ними, связана еще и различными отношениями с другими предметами и явлениями и из-за этого искомая связь выявляется лишь статистически.
Следующий шаг в научном познании отношения – выявление характера отношения и формирования понятия о данном виде отношения и, наконец, абстракция «отношение», например, логическое «суждение отношения», как правила перевода знаний из одной формы в другую [ 192, с.287 ].
В современной формальной логике существует четкое разграничение между «атрибутивными суждениями» (типа S есть Р) и «суждениями отношения» (типа аRв)*. Под последними понимаются «суждения, в которых отображается отношение двух или более предметов (свойств, качества и т.д.) по величине, последовательности, времени, интенсивности качества, связи, причине действия, родству и т.д.» [ 149, c.506 ].
Всегда также подчеркивается, что отношение имеет смысл только при наличии двух соотносимых сторон. Если отношение лишить одной из сторон, то суждение становится не истинным или ложным, а бессмысленным [ 99, с.31 ]. В самом деле, выражения «десять больше» или «этот предмет выше» не имеют смысла.
Познавательное выявление отношений и даже формирование понятий о данном виде отношений осуществляются согласно распространенным в философии и логике представлениям на основе сравнения как специфического мыслительного акта.
«Сравнить — это сопоставить «одно» с «другим» с целью выявить возможные отношения» [ 294, с.650 ]. По своей сути сравнение как познавательная операция заключается в сопоставлении вещей, явлений, процессов, их свойств, на основе чего возникают суждения о сходстве или различии объектов. Посредством сравнения «классифицируется, упорядочивается и оценивается содержание бытия и познания» [ 66, т.24, с.353 ].
Так, сравнение объектов по величине порождает понятие о количественных отношениях, по характеру расположения — о порядковых, по времени — о временных и т.д. Аналогично складываются понятия о любых отношениях [ 292, т.4, с.182 ].
Однако еще раз следует отметить, что подобный путь выведения отношений — путь их познания «сверху» в процессе теоретического постижения в отличие от пути постижения отношений «снизу», которым идут как рядовой субъект, так и ученый при практическом или эмпирическом познании актуальных отношений между объектами.
Обязательным условием для проведения акта сравнения является наличие у субъекта, так называемого признака (или основания), который собственно и детерминирует выявление возможных отношений между объектами. Для выделения такого признака как раз и необходимо знание сторон отношения, которое можно получить в конечном итоге лишь в практике взаимодействия человека с предметом. Знание свойств предметов (сторон отношения), естественно, предопределяет характер отношения между сторонами. Такая «предопределенность» смысла отношения как раз и означает, что «отношения логически не создаются, а только формулируются» [ 212, c.255 ].
Познавательная операция сравнения выявляет лишь некоторые «возможные отношения», которые не обязательно исходят из процесса прямого взаимодействия сторон данного отношения; объекты могут быть связаны опосредованно или косвенно [ 246, с.139 ]. Возможно даже выявление отношения при сравнении реального предмета или процесса с воображаемым или ожидаемым в будущем, так как известно, что самые различные психические образования когнитивного характера, будучи сформированы в процессе деятельности, приобретают относительную самостоятельность и могут вступать друг с другом в различного рода взаимодействия...» [ 229, с.116 ], но это будут взаимодействия иного уровня.
Установление отношений исходя из простого наблюдения и жизненного опыта чаще всего приводит к выделению поверхностных, несущественных отношений. Существенные и «внутренние» отношения вскрываются при научном познании на основе анализа, синтеза, абстракции, обобщения и других мыслительных операций [ 239, c.354-357 ].
Итак, исходя из философских представлений о «структуре» отношений, из анализа общенаучных подходов к познанию отношений и из их изучения в логике можно сделать самый общий вывод о том, что для познания отношений необходимо выявить те свойства каждой из сторон отношения, благодаря которым становится возможным данное отношение, а уже на основе этого установить характер связи между его сторонами. Как первый, так и второй этап познания возможен только или в процессе практического взаимодействия с относящимися сторонами, или на основе прошлых знаний, полученных в процессе взаимодействия.
Иными словами, для отражения отношения необходимо установить все члены отношения, входящие в его «структурную формулу». Однако, как будет видно из дальнейшего анализа, на каждом уровне отражения существуют специфические формы, в которых может быть представлен каждый из членов структурной формулы «отношения».
1. Аллахвердов В.М. Опыт теоретической психологии: Автореф. дисс. докт. психол. наук. – Санкт-Петербург, 1994. – 32 с.
2. Амонашвили Ш.А. Воспитательная и образовательная функция оценки учения школьников. – М.: Педагогика, 1984. – 258 с.
3. Амонашвили Ш.А. Обучение. Оценка. Отметка // Серия: Педагогика и психология. – М.: Знание 1980. – №10. – 96 с.
4. Амонашвили Ш.А. Психолого-дидактические особенности оценки как компонента учебной деятельности // Вопросы психологии. – 1975. – № 4. – С. 77-87.
5. Ананьев Б.Г. Психология педагогической оценки // Труды Института мозга им. В.М. Бехтерева. – Л.,1935. – Т. VI. – 146 с.
6. Бойко В.К. Логико-гносеологический анализ оценочных суждений: Автореф. дисс. ... канд. филос. наук. – Л., 1975. – 24 с.
7. Волков И.П. Оценочная биполяризация как метод социально-психологической диагностики // Методы социальной психологии. – Л., 1977. – С 120-131.
8. Максимова Н.Ю. оценочная деятельность учителя в формировании самооценки школьника // Вопросы психологии. – 1983. – №5. – С. 42-47
* Демокрит, например, считал, что добро, справедливость, прекрасное — это проявления естественного порядка вещей. Познание же ценности осуществляется через удовольствие или страдание, которые тоже соответствуют общим законам природы [ 199, с. 56, 85].
* Существуют и другие разновидности субъективного понимания природы ценности [ 231, 203 ], рассматривать которые в данном случае нет необходимости: тонкая их дифференциация мало что дает для анализа проблемы оценки.
* См. приведенные в этом разделе высказывания, например, Р.Т.Кетхудова, В.П.Тугаринова, В.П.Выжглецова.
* Не случайно, например, в разное время термин «хорошо» назывался и «ярлыком», и «универсальным аксиологическим квантором», и «индикатором внеестественных свойств» или же считался термином, имеющим многочисленные омиомы [ 131, с. 42].
[*] Если провести аналогию между ценностным (потребностным) отношением математическим отношением как соотношением двух величин или как частного от деления одного числа на другое [ 66,т.18, с. 629 ], можно лучше понять природу универсальности оценочных категорий. Например, универсальный оценочный квантор «хорошо—плохо» приложим к огромному числу ценностей и потребностей.
* Проблема истинности оценок является предметом оживленных споров, начиная с первых работ по аксиологии [ 117, 131, 228 и др.]. Частично эта проблема уже затрагивалась выше при обсуждении гносеологического статуса оценок и правомерности их применения в науке (см.1.1.). Хотя анализ истинности оценок как гносеологическая проблема не входит в задачи психологии, но производные от этой проблемы вопросы являются крайне актуальными для общей психологии. Это, прежде всего, вопросы об адекватности и воспроизводимости оценок, а в целом — о их достоверности.
* Их различие условно и относительно. То, что в одной системе является «внутренними отношениями», становится внешними, когда любой из элементов этой системы рассматривается как отдельная подсистема, и наоборот, внешние отношения превращаются во внутренние при переходе к анализу микросистемы.
* Возможности взаимопереходов свойств в отношении и наоборот закреплены и в языке. Одно и то же слово может обозначать в разных контекстах и отношение, и свойство вещи, и саму вещь. Например, слово «отец» в контексте «Х отец Y-ка» – является знаком отношения (родства), в контексте «Х отец Y» – знаком свойства, а в контексте «отец М.Ю.Лермонтова» – частью знака конкретного лица [117, с. 321; 212, с. 255 ].
* В философии и психологии нет единства мнений о том, необходимо ли использовать категорию «субъект» только для характеристики человека или возможно распространять сферу его действия на всю живую природу [134, с. 40 ].
* Как известно, термин «потребность» употребляется в философии и психологии в нескольких значениях. Два из них настолько противоположны, что можно говорить даже об омонимах, а не о двух значениях: понимание потребности как объективной нужды (избытка) организма или личности и понимание потребности как психического отражения этой нужды. В данном случае, как и во всех других, когда речь идет об объективных отношениях, имеется в виду потребность как объективная нужда; когда же речь идет об отраженной нужде, имеется в виду другое значение термина (омоним).
* Совсем недавно появилось даже обратное по сравнению с классическим мнение о том, что «...в основных психологических механизмах попросту не нужны такие компоненты, которые несут «абсолютную» информацию о субъекте или объекте самих по себе, а не «относительную» информацию об их актуальных или возможных взаимодействиях» [ 348 ].
* S, Р, а, в — переменные, вместо которых можно подставить какие-то определенные мысли о предметах и явлениях, а R (zelation – отношение) – переменная, вместо которойможно подставить какую-то определенную мысль об определенном виде отношения [ 149 ].
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5
