В XVIII и в первой половине XIX в.в. сложилось понимание субъекта и объекта и, соответственно, субъективного и объективного, которое можно назвать натуралистическим. Оно сохранилось и до сегодняшних дней. Суть его в том, что под объектом и объективным понимается внешний человеку физический мир, природа, а под субъектом и субъективным – человеческая психика, сознание, внутреннее Я (также понимаемые как природные). Натуралистическое понимание объективного и субъективного было особенно характерно для философов-материалистов, например, для Л.Фейербаха (XIX век). В его понимании объективное – это существующее вне мышления, представления, субъективное же, напротив, именно то, что в мышлении, в представлении, в воображении. Значит, субъективное - человеческое, объективное – природное.
Решающий шаг в трактовке понятий объективное и субъективное, как выражающих логическую категорию, был сделан Гегелем в «Науке логики». Вся структура этой работы построена на категориях объективное и субъективное, которые выступают у Гегеля как своего рода метакатегории , не входящие в структуру категориальной иерархии, а объемлющие собой две группы категорий – категории объективности и категории субъективности.
Логически субъективное и объективное противоположны. Это принципиальный момент. Их логическая противоположность сочетается с их логической взаимосвязью и относительностью. В рамках такого понимания нельзя мыслить объективное как нечто, что само по себе независимо существует. Объективное лишь в том смысле объективно, что оно не-субъективно, противоположно субъективному, вне этого смыслового сопоставления термин вообще никакого смысла не имеет. Аналогичным образом можно сказать и о субъективном. Их употребление вне отношения друг к другу столь же бессмысленно, как если бы мы употребляли слово «правое» или «верх», не имея в виду «левого» и «низа». Именно это и придает им статус категории объективное/субъективное, наполняет их логическим, а не натуралистическим онтологическим или психологическим смыслом.
Итак, становление сознания, включает в себя как необходимый момент становление двух миров – мира самого сознания, Я, и мира как внешнего. Как это происходит? Так называемая чувствующая душа (это, по Гегелю, ступень становления души) обладает природностью, и в этом своем состоянии не различает себя и другое. В своей истине (в сознании) она должна эти свои качества «идеализировать, усвоить их себе, превратить их, таким образом, в объективное единство субъективного и объективного и, тем самым освободить свое другое от непосредственного тождества с собой, как в равной мере и себя освободить от этого другого.
Свое другое сознания – это внешний мир. Таким образом, в сознании (с его появлением) происходит расчленение на объективное и субъективное. Но у Гегеля это расчленение, не онтологично, то есть оно не означает, что сознание творит мир по типу творения мира Богом. Во-вторых, оно диалектично: никакого разрыва между ними не образуется. Возникает ситуация, которую Гегель описывает так: «Свобода и разум состоят в том…что я все познаю как принадлежащее мне … что каждый объект я постигаю как звено в системе того, что есть я сам,…что в одном и том же сознании я имею и «Я» и мир, в мире снова нахожу себя и, наоборот, в моем сознании имею то, что есть, что имеет объективность »
Это единство Я и объекта Гегель называет принципом духа, то есть оно имманентно духу определяется и дальнейшее развертывание диалектики объективного и субъективного – на ступенях теоретического и практического духа. Но прежде, чем это продемонстрировать, необходимо отметить еще одну важную идею Гегеля. Она касается вот чего. Противопоставляя себе внешнее, чувствующая душа вступает в сферу случайного, единичного, как найденного. Однако рассудок и разум обнаруживают в этом случайном и единичном «момент некоторой великой взаимосвязи». В этой великой взаимосвязи внешнее обнаруживается как необходимое и «получает форму объективности». Эта объективность является целью теоретического стремления и образует также норму практического поведения.
То есть чуждое, внешнее и объективное превращается в процессе познания в свое и субъективное. Поэтому знание диалектично: «О содержании познаний я знаю, что оно есть, обладает объективностью и в то же время, что оно есть во мне и, следовательно, субъективное ».
В современной отечественной литературе эти категории представляются так. До возникновения человека мир существовал в-себе. Породив человека, мир в метафизическом смысле раздвоился: через человека (через его сознание) он стал существовать также и для-себя и для-человека. Существование мира для и через человека и означает появление субъективности. Возникновение человека есть явление космическое именно в том смысле, что появилась субъективность.
Абсолютизация объективного или субъективного в теории познания ведет к абсолютизации субъекта или объекта и неадекватности понимания процесса познания. Взвешенную, логически разумную позицию по этому вопросу формулирует знаменитый французский психолог Жан Пиаже: «Оттолкнуться от субъекта, чтобы понять объект – это значит связать себя априористической и идеалистической перспективой, которая мешает достижению объекта, рассматривая субъект как систему законченных структур. …(На самом деле) субъект не существует в раз и навсегда завершенном виде…. …Оттолкнуться от объекта, независимого от действий субъекта – это значит связать себя с эмпирической и позитивистской перспективой, которая не предполагает, что объект можно достичь лишь последовательными приближениями …. вся история науки показывает, что объективность не является исходной точкой, а строится и постигается неустанным кропотливым трудом, потому что последовательные приближения помогают действиям субъекта в процессе познания объекта» Другими словами, объект не дан субъекту в готовом виде, а конструируется им, так же и субъект не дан сам себе со всеми своими свойствами, а самосозидается в процессе познания объекта.
Задание №3
Раскройте соотношение базиса и надстройки
Марксистская теория базиса и надстройки выражает закономерность соотношения экономического строя с государственно-правовой, политической надстройкой в целом, а также с различными формами общественного сознания. Главной силой в системе условий материальной жизни общества, определяющей лицо всего общества, характер общественного строя и развитие общества, является способ производства материальных благ.
«Способ производства материальной жизни обусловливает социальный, политический и духовный процессы жизни вообще. Не сознание людей определяет их бытие, а, наоборот, их общественное бытие определяет их сознание» — говорит К. Маркс.
Производственные отношения людей, складывающиеся необходимо и независимо от их воли и соответствующие определенной ступени в развитии производительных сил общества, составляют экономическую структуру общества, реальный базис, на котором возвышается общественная надстройка.
Надстройка есть более или менее стройная система общественных идей, соответствующих этим идеям организаций и учреждений, и идеологических отношений, в которые вступают люди, руководствуясь определенными идеями и используя для этого известные организации и учреждения. Таким образом, надстройка складывается из трех основных элементов: общественных идей, общественных организаций и учреждений, идеологических отношений. Все эти три элемента неразрывно связаны друг с другом. Для того чтобы общественные идеи оказали влияние на людей, они должны «материализоваться» в идейно-организационной деятельности учреждения. Например, для того чтобы идеи марксизма-ленинизма овладели рабочим движением, необходима марксистская партия как политическая организация рабочего класса. Без партии марксистская теория не сможет выполнить своей великой революционной организующей и мобилизующей роли. Единство идей и учреждений обеспечивает деятельность людей и, следовательно, установление между людьми политических, правовых, нравственных и других отношений.
Основные закономерности взаимодействия между базисом и надстройкой могут быть выражены следующими основными принципами. Базис порождает надстройку, надстройка вырастает на определенном базисе, определяется им. Она отражает экономический базис. Какова природа базиса, таковы характерные черты надстройки. Далее, надстройка обладает относительной самостоятельностью в своем развитии. Конечно, она порождается базисом и отражает его. Но после того как та или иная надстроечная форма вызвана к жизни экономическими условиями, она, как правило, не сразу отражает изменения, происходящие в базисе, в силу чего может возникнуть частичное несоответствие надстройки и базиса.
В конце XIX в. в царской России в экономических отношениях господствовал капитализм, поэтому можно сказать, что базис в основе был капиталистическим, однако в России вплоть до 1917 г. сохранялась монархия, т. е. типично феодальная форма государственного устройства. Значит, коренные изменения в базисе произошли, базис стал в основном капиталистическим, а надстройка, в данном случае политическая надстройка, в значительной мере продолжала оставаться феодальной.
Значит, в жизни встречаются примеры, когда надстройка может как бы несколько отставать от базиса, не сразу отражает изменения, которые произошли в базисе. Не случайно Маркс подчеркивал, что с изменением экономического базиса более или менее быстро преобразуется надстройка; не автоматически, не сразу, а «более или менее быстро».
Энгельс в свое время подчеркнул, что идеология и надстройка вообще, определяясь в конечном счете базисом, обладает относительной самостоятельностью. Это значит, что она может как бы несколько отставать от базиса или опережать его. Разумеется, это отставание и это опережение не могут быть чрезмерными. Надстройка рабовладельческого строя никак не может сохраниться вплоть до капитализма или социализма. И наоборот. Идеи научного коммунизма в античное время или в средние века возникнуть не могли.
Надстройка обладает известной преемственностью в своем развитии. Определяясь своим базисом, она испытывает влияние предшествующей надстройки. Так, при переходе от феодализма к капитализму, когда феодальная надстройка как целое, рушится, сословная монархия, феодальная мораль и т.д. уступают место парламентарному строю и буржуазной морали, сохраняется старый судейский аппарат, армия, которые совершенствуются, приспосабливаются к новому строю. Многие принципы дворянской морали, и прежде всего принцип неприкосновенности частной собственности, целиком поддерживаются капиталистической моралью. Значит, новая надстройка не уничтожает старую целиком, она уничтожает то, что ей не нужно, но если какие-то элементы в старой надстройке могут служить новому обществу, они не отбрасываются, а входят в неизменном или переработанном виде в новую надстройку. Эту сторону дела предал забвению Сталин в работе «Марксизм и вопросы языкознания», чем запутал вопрос о базисе и надстройке.
Страницы: 1, 2, 3, 4
