Установлено, что взаимоотношения опрошенных мигрантов с коренным населением более чем у 80% опрошенных складываются нормально и они никогда не испытывали к себе пренебрежительного отношения со стороны кого, бы то ни было. При этом 9% опрошенных мигрантов иногда или регулярно испытывают такое отношение, в связи с их национальностью. Как ни странно, большинство опрошенных мигрантов заявили о «притеснениях», которые они испытывали, главным образом, в государственных учреждениях от официальных лиц и милиции. Буквально единичны ответы о пренебрежительных высказываниях в адрес мигрантов со стороны пассажиров общественного транспорта и прохожих и ни одного ответа в отношении сослуживцев. Примерно 1/6 опрошенных мигрантов разных национальностей считает, что их права существенно ущемлены в регионе.
Около 30% опрошенных мигрантов никогда бы не стали принимать участия в борьбе за права свой этнической группы в любой форме. Тем не менее, потенциал конфликтности достаточно высок и примерно 5% опрошенных готовы отстаивать права своей этнической группы, в том числе и в вооруженной форме. На новом месте жительства для мигрантов характерна сплоченность. Более 95% опрошенных мигрантов поддерживают отношения с представителями своего этноса. Однако данная сплоченность часто не оформлена юридически, поскольку 65% опрошенных никогда не слышали и не знают о существовании в своем населенном пункте национальных обществ.
Рост межэтнической напряженности на Северном Кавказе связан с несколькими типами причин. Попытаемся их обозначить. Во-первых, правовые (юридические) - многие мигранты не имеют возможности легализовать свое правовое положение, получить прописку, зарегистрировать свои домовладения, купленные на основании «ручных сделок» и пр. Зачастую, препятствуя легализации мигрантов, власти обостряют межнациональное противостояние.
Во-вторых, политические и этнополитические – упомянутые возрождение и становление казачьих объединений в русскоязычных регионах и национальных движений и обществ в республиках Северного Кавказа.
В-третьих, экономические и социально-экономические – экономическая стратификация населения, конкуренция за рабочие места и землю, что особенно актуально для сельскохозяйственного региона.
В-четвертых, социальные - в начале современного массового переселения в районах вселения мигрантов коренное население ощутило острый дефицит потребительских товаров; в настоящее время некоторая часть коренного населения иногда связывает с мигрантами рост преступности и появление новых видов преступлений (распространение наркотиков и др.).
В-пятых, демографические - интенсивная миграция и высокая рождаемость этнических мигрантов, в том числе месхетинских турок, армян, курдов на фоне депопуляции других этнических групп, прежде всего русских.
В-шестых, социокультурные, или бытовые – вполне закономерное изменение условий жизни в процессе увеличения диаспор иной культуры. В подобных условиях обычные бытовые проблемы часто приобретают ярко выраженную этническую окраску.
В-седьмых, религиозные - некоторые мигранты являются мусульманами, в то время как большинство коренного населения исповедует христианство.
Основные выводы.
Проведенное исследование позволяет констатировать, что роль естественного движения в формировании населения в регионе неуклонно сокращается, что является тревожной тенденцией не только для региона, но и для страны в целом, учитывая стратегическое положение Северного Кавказа. Роль миграционного прироста остается значительной, но, к сожалению, в миграционных потоках у людей продолжают доминировать открытые или скрытые вынужденные мотивы переселения. Не может не вызывать озабоченность этнический состав миграционных потоков. В данной связи опасность несет не столько приток - различных этнических групп в русскоязычные регионы, сколько отток русских из северокавказских национальных республик, что усиливает там моноэтничность населения.
По-прежнему далека от решения проблема вынужденных переселенцев. На наш взгляд, необходимы экстренные меры по кардинальному изменению ситуации. На федеральном уровне необходимо продолжать оказание помощи части вынужденных переселенцев для их интеграции в места нового проживания. Также необходимо создать по «максимуму» условия для желающих возвратиться в места прежнего проживания, причем это должно касаться не только этнических чеченцев, ингушей и осетин, но и русскоязычного и другого населения. Для этого необходимы значительные усилия по обеспечению правопорядка и социально-экономического возрождения депрессивных регионов.
Особым направлением действий должна стать гармонизация межнациональных отношений. Прежде всего, речь идет о государственной политике, которая эффективно противодействует экстремизму, способствует формированию толерантного сознания в гражданском обществе. Вторая задача - необходимо использовать систему образования и дошкольного воспитания для формирования у подростков терпимости к иной культуре и вере. Третья задача - мобилизация возможностей средств массовой информации для воспитания терпимости и гуманистического мировоззрения.
Руководители регионального и местного уровней также могут существенно помочь в разрешении проблем. Требуется политика смягчения режима прописки для уже допущенных и проживающих мигрантов. Следует признать, что неопределенность их статуса во многом провоцирует конфликты и способствует их «вынужденной маргинализации». Этот принцип, однако, не исключает необходимости регулирования новых миграционных потоков. Так, как это практикуется во многих развитых странах.
Кроме того власти на местах отнюдь не исчерпали собственных возможностей по созданию новых рабочих мест и фактически не используют образовательно-квалификационный потенциал и предпринимательские способности вынужденных мигрантов. Имеет смысл помогать не только мигрантам, но и коренному населению в открытии своего дела, создании новых рабочих мест и, таким образом, способствовать интеграции мигрантов в общество.
Список литературы
1. Магомедов А.А. Вопросы социально-демографического развития Северного Кавказа. Проблемы населения и рынков труда России и Кавказского региона. Москва - Ставрополь: Изд-во СГУ, 1998. С. 149.
2. Основные показатели социально-экономического положения Российской Федерации в I полугодии 2000 года // Российская газета. 1 августа 2000. С. 5.
3. Максаков И. Последствия осетино-ингушского конфликта не преодолены // Независимая газета. № 207. 1 ноября 2000. С. 2.
4. Асатуров Б. История конфликта в Чечне в цифрах и фактах // Аргументы и факты. Северный Кавказ. № 37. Сентябрь 1997. С. 2.
5. В войне не проигрывает только смерть // Общая газета. № 40. 5-11 октября 2000. С. 2.
6. Ставропольский край и регионы Северного Кавказа: Статистический сборник. Ставрополь: Краевой комитет государственной статистики, 1999. С. 11.
7. Население России 1997. Пятый ежегодный демографический доклад. М.: ИНХП РАН, 1998. С. 118. С. 118.
8. Мкртчян Н.В. Регионы Северного Кавказа в зеркале миграции // Проблемы населения и рынков труда России и Кавказского региона. Москва- Ставрополь: Изд-во СГУ, 1998. С. 68.
9. Белозеров В.С. Этнодемографические процессы на Северном Кавказе. Ставрополь: Изд-во СГУ, 2000. С. 11-12, 85.
10. Янченков В. Хотят ли русские в Чечню // Труд-7. 30 марта 2000. № 58. С. 6-7.
11. Глебова В. «Туман» на чеченской границе // Огонек. № 22. 1997. С. 21.
12. Ковальская Г. Рукотворная катастрофа // Итоги. 26 октября 1999. С. 12.
13. Мальсагов А. Республика Ингушетия развивается динамично // Северный Кавказ. № 38. Октябрь, 2000. С.13.
14. Беженцы будут зимовать в лагерях // Ставропольская правда. 21 сентября 2000. № 203. С. 1.
15. Рыклин А. Беженский край // Итоги. 29 августа 2000. С. 25.
16. Куц Е. Проблема утонула в болтовне // Ставропольская правда. № 249. 18 ноября 2000. С. 2.
17. Масалов А.Г. Об участии казачества в обеспечении безопасности и правопорядка на Северном Кавказе // Социально-экономическая и политическая сбалансированность региона в условиях развития местного самоуправления / Материалы региональной научно-практической конференции (14-15 октября 1999 г.). Ставрополь: Изд-во СГУ, 1999. С. 206-207.
18. Иванников Б.Д. Наши исследования почти не востребованы. // Аргументы и факты. Северный Кавказ. 1997. № 46.
19. Ставропольская правда. 1995. 5 декабря. № 232. С. 1.
20. Аккиева С. Кабардино-Балкарская Республика. Модель этнологического мониторинга. М., 1998. С. 21.
21. Северный Кавказ. 1994. 9 июля.
22. Ставропольская правда. 1995. 4 августа. № 151. С. 2.
23. Тер-Саркисянц А.Е. Межнациональные отношения в Краснодарском крае, 1993 г.: Основные тенденция развития // Исследования по прикладной и неотложной этнологии. Вып. 55. 1994. С. 8.
24. Осипов А.Г., Черепова О.И. Нарушение прав вынужденных мигрантов и этническая дискриминация в Краснодарском крае. Положение месхетинских турок. М., 1996. С. 84.
25. Крицкий Е., Савва М. Краснодарский край. Модель этнологического мониторинга. М.,1998. С.38-39.
Страницы: 1, 2, 3
