ЦК партии долго отказывался признать, что Азеф -- про-вокатор. Убедил его только сам Азеф, скрывшийся неизве-стно куда. Самым непонятным было то, что отнюдь не все покушения, организованные Азефом, кончались провалом. Достаточно вспомнить убийства Плеве и великого князя Сергея Александровича. Существует версия, что оба были убиты по сговору Азефа с начальником заграничной агенту-ры П.И. Рачковским.
И в последующие годы охранка продолжала засылать своих агентов в революционные партии. Особым вниманием стали пользоваться большевики. Агенты полиции были в чис-ле социал-демократических депутатов Третьей и Четвертой думы, в редакции “Правды”. Один из провокаторов, Р.В. Ма-линовский, стал членом большевистского ЦК.
После провала Азефа эсеры попытались возродить свою “Боевую организацию”, но безуспешно. Фактически партия прекратила индивидуальный террор. Аграрный террор пре-кратился сам собой -- вместе с резким спадом крестьянского движений и началом столыпинской аграрной реформы. Пар-тия оказалась в жесточайшем кризисе. Постепенно, однако, в ней стало зарождаться более реалистическое направление, связанное с деятельностью таких видных эсеров, как Н.Д. Ав-ксентьев, И.И. Бунаков, С.Н. Слётов. Они высказывали со-мнения в целесообразности террора и предлагали сосредото-читься на легальной деятельности -- в профсоюзах, в бурно развивавшейся в эти годы крестьянской кооперации.
После окончания революции происходил процесс быстрого распада и разложения анархистских групп и организаций. В стране орудовали шайки грабителей (“Кровавая рука, “Лига красного шнура”, “Черные вороны”, “Мстители” и др.), выда-вавшие себя за “идейных” анархистов. С другой стороны, настоящие анархистские организации быстро исчезали. Если в 1908 г. действовало 108 групп анархистов в 83 населен-ных пунктах, то в 1909 г. их насчитывалось уже 57 в 44 городах, в 1910г.--34 группы, в 1911 г.--21. в 1912 г. ~ 12, в 1913 г. -- 9 и в 1914 г. -- 7 групп. Накануне войны группы анархистов сохранились в Москве, Петербурге, Киеве, Одес-се, Харбине и других городах. Активно действовала анархи-стская эмиграция. В конце 1913 г. в Лондоне прошла конфе-ренция анархистов-коммунистов. Таким образом, анархист-ское движение в России полностью не сошло на нет и сохраняло шансы возродиться в условиях нового обострения внутриполитической обстановки.
В первую мировую войну Россия вступила с грузом не-решенных проблем, с назревающим революционным кризи-сом. Однако в первые месяцы войны наблюдалась небывалая консолидация русского общества. Почти совершенно прекра-тились забастовки. В столицах и других городах прошли патриотические манифестации. Крестьянские общества при-нимали решения собрать урожай для тех семейств, из кото-рых все работники ушли в армию.
Выборы в IV Государственную думу (1912--1917) практически не изменили расстановку фракций в Думе. Председателем был октябрист М. В. Родзянко. Правые (черносотенцы) имели 184 голоса, октябристы (правые центристы) -- 99 голосов, левые центристы образовали блок, куда входили кадеты (58 голосов), националисты (21 голос) и прогрессисты (47 го-лосов).
С 1913 г. большинство Думы (кадеты, прогрессисты, радикалы) стали в оппозицию царизму. Николай II неоднок-ратно ставил вопрос об уголовной ответственности депутатов за их критические и разобла-чительные речи с думской трибуны.
26 июля 1914 г. состоялась чрезвычайная сессия Четвер-той думы. Обсуждая военный бюджет, депутаты и министры продемонстрировали редкое единодушие. От имени “Трудо-вой группы” с призывом отстоять русскую землю и культуру от германского нашествия выступил А.Ф. Керенский. Только две социал-демократические фракции заняли иную позицию, В совместном заявлении большевиков и меньшевиков гово-рилось, что ответственность за войну “несут правящие круги всех воюющих стран”. В декларации содержался призыв к “международной солидарности трудящихся всего мира”. В момент голосования за военные кредиты социал-демократы вышли из зала.
В.И. Ленин одобрил этот демарш, но декларацию счел недостаточно четкой и последовательной. Он пришел к вы-воду, что война с обеих сторон носит империалистический, захватнический характер. Поэтому, утверждал Ленин, надо бороться за превращение империалистической войны в граж-данскую, за то, чтобы солдаты повернули штыки в другую сторону и пошли против собственной буржуазии. Тогда же Ленин выдвинул очень рискованный лозунг поражения сво-его правительства,
Попытки Ленина вынести свои идеи на арену междуна-родного социалистического движения большого успеха не имели. Ему удалось найти общий язык лишь с некоторыми крайне левыми социалистическими группировками в нейт-ральных странах. Но в большевистской партии ленинские идеи господствовали безраздельно.
2 ноября 1914 г. в Озерках, близ Петрограда, состоялось совещание большевиков, в котором участвовали пятеро чле-нов Четвертой думы (А.Е. Бадаев, М.К. Муранов, Г.И. Пет-ровский, Ф.Н. Самойлов и Н.Р. Шагов), а также представи-тель ЦК Л.Б. Каменев (Розенфельд). Нагрянула полиция и захватила документы. В условиях войны депутатский имму-нитет не помог. 10--13 февраля 1915 г. состоялся суд. Пя-теро депутатов держались мужественно, а Каменев, опасаясь смертного приговора, начал открещиваться от лозунгов своей партии. Все подсудимые были приговорены к ссылке в Сибирь.
Совершенно иную позицию по вопросу о войне занял Г.В. Плеханов. Считая Германию зачинщицей и главной ви-новницей войны, он призывал рабочий класс “всеми силами, всем сердцем и всем помышлением” поддержать вооружен-ную борьбу с прусским юнкерством. Военное поражение, писал он, превратит Россию в германскую колонию. Такие же мысли высказывал вождь анархистов П.А. Кропоткнн. Некоторые меньшевики заняли более осторожную позицию. А.Н. Потресов выдвинул иную, более нейтральную формулу -- “непротиводействие войне”. С правительством нам не по пути, говорили меньшевики, но мешать ему вести войну мы не будем.
На позициях, близких к ленинским, в ту пору оказался лидер эсеров В.М. Чернов, хотя далеко не вся партия разде-ляла его воззрения. Например, С.Н. Слётов поступил добро-вольцем во французскую армию и пал на полях сражений.
Внутри страны в эти годы большевики и эсеры находи-лись в глубоком подполье, а меньшевики старались продол-жать свою деятельность в оставшихся еще профсоюзах, кас-сах взаимопомощи, в легальной печати. В отличие от боль-шевиков и эсеров, меньшевики не отказались от выборов в “рабочие группы” военно-промышленных комитетов. К фев-ралю 1917 г, такие группы были созданы в 58 городах и рабочих поселках. В некоторых городах (Харькове, Баку, Нижнем Новгороде, Саратове) рабочие под влиянием боль-шевистской агитации отказались участвовать в выборах.
Председателем “рабочей группы” при Центральном воен-но-промышленном комитете стал рабочий телефонного заво-да, меньшевик К.А. Гвоздев, “Рабочие группы” вели значи-тельную работу на фабриках и заводах, стараясь улаживать трудовые конфликты и в меру сил защищая интересы трудо-вого народа. Слишком часто они, однако, наталкивались на непонимание и противодействие со стороны властей, пред-принимателей и большевистски настроенных рабочих. Фев-ральскую революцию 1917 г. Гвоздев и его товарищи встре-тили в Петропавловской крепости.
Партии социалистической ориентации были важной со-ставной частью спектра политических сил в России в начале XX в. Сужение или расширение этой части мало зависело от интенсивности полицейской деятельности, которая оста-валась более или менее постоянной величиной. Гораздо силь-нее действовали другие факторы. Общенациональный кри-зис, доведенный правительством до социального взрыва (как, например, в 1905 г.), вызывал резкое увеличение красной части спектра. Очередной виток индустриализации и урба-низации (в конце XIX в., перед мировой войной или во время ее) делал красный цвет более интенсивным. И наоборот, в период сравнительно спокойный, свободный от таких драма-тических перемен (как в первые послереволюционные годы), красная полоса суживалась и заметно желтела.
Страницы: 1, 2, 3
