|
|
10,0 |
8,0 |
9,0 |
13,0 |
16,0 |
- |
|
Депозиты в стабилизационных банках |
- |
9,4 |
10,3 |
11,6 |
15,8 |
16,2 |
- |
Сколько Россия должна?
Государственный долг СССР странам Запада увеличился с $35 млрд. в 1985 г. до $72 млрд. в 1990 г. Кроме того, СССР стал должником стран СЭВ. Задолженность по платежам Польше, Чехии, Венгрии и ГДР составила в 1991 г. $24 млрд. На конец 1991 г. долг СССР вырос до $92 млрд. К 1985 г. СССР заплатил по внешнему долгу $28,9 млрд. За 1986-1991 гг. СССР выплатил западным кредиторам почти $60 млрд. На погашение внешнего государственного долга в конце 90-х гг. шло более 40% всех бюджетных ассигнований.
Как видно из табл.1, более 30% общей суммы российского внешнего долга приходится на частных кредиторов, в большей массе своей объединенных в Лондонский клуб. Для реструктуризации долга в рамках данного учреждения необходимо получить согласие не менее 95% голосов членов клуба. Ввиду сложности работы с Лондонским клубом за 1989 -1993 гг. в его рамках было заключено всего 66 реструктуризационных соглашений, в то время как в рамках Парижского - более 400. К 2001 г. в результате частичного списания совокупный внешний долг России снизился до $153-156 млрд.
Ответ на традиционный российский вопрос «Куда девались деньги?» в настоящее время стал, наверное, уже риторическим. Основу кредитов, полученных Россией, составляют кредиты политические. Они составили от $100 млрд. до $120 млрд. (разница объясняется различием в трактовке понятия «политический кредит»). Например, что означает получение иностранного кредита для выплаты пенсий, или как расценивать «ножки Буша»?
В свое время, ресурсы которые СССР в первые годы после войны предоставил странам Западной Европы (около $3 млрд. долгосрочных льготных кредитов, это не считая интенсивной продовольственной, финансовой и другой помощи[1]) Запад назвал политическими, поскольку СССР использовал их для насаждения своей идеологии. Ущерб, нанесенный войной СССР, оценивался в$357млрд, что соответствует примерно $40 трлн в современных ценах. Этот долг был прощен СССР Германии. И это в то время, когда в СССР были разрушены 1710 городов и поселков (60% общего количества), 70 000 сел и деревень, 32 000 промышленных предприятий. Когда в 1945 г. производство сельскохозяйственной продукции сократилось по сравнению с 1940 г. почти на 50%[2], а на Украине разразился страшный голод, тем не менее в Восточную Европу, в том числе в Восточную Германию, шли эшелоны с хлебом. И это при том, что данная помощь оказывалась так же народам Болгарии, Румынии, Венгрии, Словакии, Хорватии, принимавшим активное участие в войне на стороне фашистов или в той или иной мере выступавшим их сателлитам и или пособниками.
В конце XX в. уже Россия получает политические кредиты.
Почему давали?
Главная цель политических кредитов, по сути дела, плата за продвижение идеалов кредитора (в данном случае «демократических») и его глобальных стратегических интересов.
Почему брали?
Берут в данном случае, как правило, обанкротившиеся режимы, лидеры которых хотят сохранить власть любой ценой, даже ценой закабаления своей страны. Их позицию в полной мере отражает фраза «После нас хоть потоп».
Естественно, эффективность использования данных кредитов, явно отрицательная. Так, если Л. Эрхард мог заявить, что «каждый доллар, истраченный в Германии по плану Маршалла, дал возможность осуществить материальные и трудовые достижения от $10 до $20»[3]. То каждый доллар, взятый в горбачевско-ельцинский период, имел прямо противоположный эффект: он вымывал из российской экономики и сокращал производство на $5-6.
Другой пример: японская экономика встала на ноги без иностранной помощи. После первых экономических успехов иностранцы заинтересовались этой страной, но Япония уже защитила свою промышленность специальными законами. Впоследствии было объявлено о либерализации в некоторых отраслях, но оказалось, что в этих отраслях позиции японских предпринимателей настолько сильны, что иностранцам там было делать нечего. Поэтому доля иностранного капитала в японской промышленности составляет всего 4%, что в несколько раз меньше, чем у ее конкурентов.
Что означает дня страны государственный долг?
В данном случае мировая история богата примерами: одной из причин Крымской войны была угроза английских и французских банкиров ввести в России «внешнее управление» финансами, как они уже после войны сделали в отношении «больного человека Европы» - Оттоманской порты[4].
Революция во Франции 1789 г, в том числе стала следствием огромного государственного долга, достигшего 100% внутреннего продукта. Результатом было восстание и штурм Бастилии 14 июля 1789 г.; этот день и поныне является национальным праздником Франции.
Огромные расходы на Русско-японскую войну и революцию 1905 г. привели Россию на грань банкротства. Положение спасла Франция, которая предоставила Николаю II весной 1906 г. заем в 2,2 млн. золотых франков в обмен на обещание ввести Конституцию и облагородить фасад самодержавия, введя «думскую монархию»,а также вступить в Антанту, что автоматически вовлекло Россию в Первую мировую войну.
Приход Гитлера к власти стал следствием огромных долгов Германии перед странами Антанты. Разорение Германии выплатами по репарациям и внешним долгам фактически привело ее к экономическому банкротству и радикализму.
Т. Джефферсон по этому поводу совершенно справедливо писал: «На каждом поколении лежит обязанность выплачивать свои собственные долги по мере их образования - принцип, который, если бы он выполнялся, предотвратил половину всех войн в мире».
Но человечество не стоит на месте: во второй половине XX в. оно в большей или меньшей степени научилось контролировать и использовать стихию государственных долгов. В 70-80-е гг. формируется новый этап взаимоотношений, возникает долговой кризис развивающихся стран, видоизменяется политика Запада и международных организаций (МВФ, МБРР, ГАТТ и др.). Появляются structural adjustment programmes, займы «помощи», которые предоставляются «слабакам» на определенных условиях, а именно: либерализация внешнеэкономической деятельности, девальвация национальной валюты, повышение ставки кредита, приватизация госпредприятий, ужесточение налоговой политики, сокращение социальных расходов (замораживание зарплат, урезание прав профсоюзов, дотаций на социальные нужды) и пр. Логика этого набора пунктов (кстати, признававшаяся обеими сторонами)заключалась в стимулировании возвращения долгов, в лозунге «Развитие ради своевременной и полной выплаты долгов»[5]. Ельцин, будучи президентом, так и говорил: «В числе приоритетов бюджетной политики должно быть погашение бюджетной задолженности за предыдущие годы»[6].
Каковы же оказались результаты? Внешний долг повсеместно растет. По Латинской Америке в целом за рассматриваемый период он увеличился более чем в 2 раза, достигнув в 1995 г. $608 млрд[7]. По ряду отдельных стран долг увеличился еще больше - в 3-4 раза. В большинстве случаев увеличилось и процентное отношение долга к ВВП. Можно констатировать также снижение в ряде случаев такого ключевого показателя экономического развития, как ВВП на душу населения (Мексика, Перу, Венесуэла, Филиппины, Алжир и др.). Если же имело место его повышение, то оно было значительно меньшим соотносительно с растущим бременем долга. И еще: во всех без исключения указанных странах наблюдались тенденция усиления социальной дифференциации, рост разрыва в доходах. По некоторым из них так называемый децильный коэффициент (разница в доходах верхних и нижних 10% населения) достиг чудовищных размеров (Бразилия - 61, Нигерия -почти 87 и др.). Таким образом, создавалась как бы своеобразная местная колониальная администрация из «своих».
Страны, которые были меньше вовлечены в «игры» с международными финансовыми организациями и другими иностранными кредиторами (например, Китай), демонстрировали достаточно убедительную динамику хозяйственного развития. Даже в тех случаях, когда зарубежные займы и кредиты поначалу стимулировали некоторые экономические подвижки, затем увеличение бремени обслуживания внешнего долга приводило к существенному уменьшению инвестиций и текущего потребления, к замедлению развития и консервации бедности и нищеты в странах-должниках. Задолженность превратилась в новую форму зависимости периферии от центра и фактор, увеличивающий расстояние между ними.
С точки зрения экономистов, государственный долг выглядит не лучше. Характеризуя положение, в котором оказалась Российская империя в конце XIX в., в 1898 г. выдающийся русский экономист С. Ф. Шарапов писал: «Зло, угнетающее ношу народную жизнь и парализующее наш народный труд, состоит в тон, что введенная у нас 30 лет назад финансовая политина систематически заменяла деньги - орудие обращения, деньги - прежний капитал производства государственными ценными бумагами».
Ему вторит промышленник и экономист В. А. Кокорев, который в 1887 г. весьма красноречиво высказывался по поводу внешних долгов: «Займы такого губительного свойства можно сравнить только с займами некоторых прапорщиков прежнего времени, которые проматывали состояние своих отцов и тем самым казнили самих себя, а наши заграничные займы казнят нас всех от мала до велика».
Негативное воздействие, оказываемое внешним долгом на экономику, отмечал Д. Рикардо, который еще в 1815 г. отмечал: «Государственный долг ведет к бегству капиталов, сокращает частные сбережения, бремя долга заключается не столько в ежегодной выплате процента, сколько в растрате ресурсов». Почти через 200 лет ведущие экономисты говорят о том же, например, П. Самуэльсон пишет:
«Пожалуй, наиболее серьезное последствие огромного государственного долга заключается в том, что он обусловливает «вымывание капитала» из состава богатства, принадлежащего частному сектору. В результате этого темпы экономического роста замедляются и потенциальный уровень жизни в будущем снижается».
Но и все вышесказанное - только часть проблемы. Государственный долг является элементом отсроченной (подавленной) инфляции, действие которой значительно шире, его прямого негативного эффекта. М. Фридмен по этому поводу писал: «Причина в том, что подавленная инфляция препятствует функционированию рыночной системы. Правительство создает некий субститут рыночной системы, который оказывается исключительно неэффективным».
Но и это еще не все. Иностранные кредиты повышают спрос на товары стран-кредиторов, увеличивая чистый экспорт и эластичность финансовых систем этих стран. В стране заемщика, естественно, данные процессы протекают вплоть до наоборот. В данном случае кредитор, в принципе, может выдавать кредиты в виде лишь частично обеспеченных финансовых средств, их полное обеспечение целиком ложится на получателя. То есть страна заемщик, по сути, становится колонией страны кредитора.
Таким образом, внешний государственный долг является орудием войны, сходным по своей мощи с наиболее извращенным оружием массового поражения, которое оставляет людей в живых, но обрекает их на нищенское и зависимое существование. Так, в 1947 г., когда Великобритания была вынуждена отказаться от своих обязательств по американскому кредиту, которые грозили ей банкротством, премьер-министр Англии Клемент Зттли заявил в парламенте, что страна вынуждена принять меры к тому, чтобы «вновь обрести экономическую свободу, точно так же, как в войне мы боролись за нашу политическую свободу»[8].
Но, как у любой медали, у внешнего долга тоже есть две стороны. С этой точки зрения Россия сама виновата в том, что не может прийти к конструктивному диалогу с странами Запада. Этому есть ряд причин, их условно можно разделить на нижеследующие.
Экономические.
Россия за 15 лет горбачевско-ельцинской эпохи практически не выработала обоснованной программы выхода из кризиса, в том числе нет как таковой экономической перспективы возврата кредитов и их эффективного использования. Естественно, что даже здоровым, благорасположенным к России силам Запада трудно понять это. Россия все больше представляется им варварской страной, не способной к самостоятельному экономическому развитию. Как следствие, за последние 10 лет радикально поменялось и отношение к русским. Внутренний «железный занавес» постепенно меняется на внешний «бархатный» - визовый, экономических и политических санкций, и т. д.
Военные.
Разрушение Варшавского блока, активное продвижение НАГО на Восток, фактическое создание нового поколения общенациональной системы ПРО в США разрушили баланс сил в мире Россия не только уже не воспринимается как соперник на мировой арене, но и ее способность контролировать ситуацию внутри страны вызывает большие сомнения.
Внешнеполитические.
Негибкая политика Россия в активном противостоянии Западу в региональных конфликтах фактически оставляет ее в международной изоляции, поскольку в настоящее время она не обладает сколько-нибудь значимым авторитетом на мировой арене.
Внутриполитические.
Россия никак не может окончательно решить конфликт в Чечне, что является «красной тряпкой» для всех оппонентов России. Россия до сих пор не может обеспечить эффективную работу своих политических институтов.
Исторические.
Россия исторически претендует на роль сверхдержавы. До середины XX в. эти претензии были вполне оправданны, в частности в 1950-е гг. - победой во Второй мировой войне и устойчивым вторым местом в мире по уровню экономического развития (ВВП только РСФСР составлял около 40% от ВВП США). В настоящее время по уровню экономического развития Россия находится в седьмом десятке, среди слаборазвитых стран (федеральный бюджет России меньше американского в 85 раз). В этих условиях историческое положение России меняется кардинальным образом. Она уже не может претендовать на роль ведущей мировой державы и хоть в какой-то мере успешно продвигать свое миропонимание среди других стран мира. В то же время, несмотря на происходящие в стране перемены, исторические факторы в длинном периоде остаются доминирующими и историческое противостояние Восток (Россия) - Запад остается актуальным до сих пор.
Вышеперечисленные проблемы делают практически невозможным конструктивный диалог между Россией и развитыми странами мира по вопросам списания внешнего долга и создают условия для серьезного кризиса в отношениях между ними. В то же время этот диалог неизбежен, поскольку сами кредиторы заинтересованы в нем в не меньшей степени, чем заемщик. Как однажды заметил Кейнс, «если вы должны своему банку $100, это ваша беда; если вы должны ему $1 млн. - это уже беда банка». Это изречение можно продолжить: если должник такая страна, как Россия, а сумма долга почти превышает ее ВВП, то это уже мировая проблема. Поэтому вероятность списания части кредитов очень высока, но ее размер и сроки будут зависеть от шагов, предпринимаемых действующей российской администрацией. Для Запада выгоднее спустить это дело на тормозах, держа Россию на «коротком поводке».
С экономической точки зрения эффективность внешних заимствований для России стала уже отрицательной. Россия должна ежегодно выплачивать кредиторам в среднем около $10-14 млрд. Если при этом еще учесть отток капиталов за границу (в среднем $10-12 млрд. в год), то новые заимствования, даже на чистое рефинансирование долга, окажутся эффективны, только если превысят $20-26 млрд.
Однако с политической точки зрения отказ от уплаты внешнего
долга, как правило, влечет три основных типа санкций:
- арест активов;
- исключение с рынка заемщиков в перспективе;
- уменьшение выгод от международной торговли.
Если учитывать, что Россия экспортирует 26-30% своего ВВП, 30-40% продовольствия импортируется, как и большое количество современной техники (все комплектующие для компьютеров, до 30% комплектующих продукции «АвтоВАЗа»), вся алюминиевая промышленность России работает на привозном сырье и т. д., то даже незначительные ограничения во внешней торговле повлекут за собой реальное резкое снижение уровня жизни, сокращение объемов производства и ухудшение качества выпускаемой продукции. Для России сегодня это равнозначно установлению жесткого диктаторского режима и насильственному сокращению численности населения.
Но и это не самое главное для России, в отличие от развивающихся стран наиболее важным является ограничение возможностей по импорту технологий и иностранных инвестиций, в этом случае неизбежно все накапливающееся техническое отставание России от развитых стран Запада, что практически перечеркивает перспективы ее развития. Россию просто не пустят в постиндустриальную эру, отводя ей второстепенную или третьестепенную роль.
В то же время единственной страной, пытавшейся полностью погасить внешний долг, была Румыния. Ее президент Н. Чаушеску решил в кратчайший срок выплатить всю сумму внешнего долга - $21 млрд. Страна прекратила импорт товаров и экспортировала продукты питания, необходимые для внутреннего потребления, что позволило ей к 1989 г. выплатить большую часть внешнего долга. Подобная политика, наряду с жесткими действиями секретных служб, привела к тому, что в конце 1989 г., когда другие страны Восточной Европы мирным путем перешли к демократии, в Румынии произошла революция.
«Заемщик – это раб ссудодателя, а должник– кредитора ... Сохраняйте вашу свободу и отстаивайте свою независимость.
Будьте трудолюбивы и свободны: будьте бережливы и свободны».
Б. Франклин
[1] Для сведения: вся сумма репараций, полученных СССР от Германии, составила чуть более $4,3 млрд.
[2] Геллер М., Некрич А. Утопия у власти. Кн. 1-2. –М., 1995.
[3] Эрхард Л., Благосостояние для всех. Карлсруэ. Издательство «Кондор». 1960. [264].
[4] Сироткин В. Демократия по-русски. -М.-.НИК. 1999. 424 с. [31].
[5] «Латинская Америка», 1998, №6, с. 16.
[6] Послание Правительства Российской Федерации «О бюджетной политике в 1998 г.» №Пр-847от 2 июня 1997 г. М„ Кремль.
[7] «Латинская Америка», 1998, №6, с. 16-17.
[8] Атлас З.В. Инфляция и валютный кризис в Англии после второй мировой войны. – М.: Госфиниздат, 1949.
Страницы: 1, 2
При использовании материалов активная ссылка на источник обязательна.