Любая вещь есть конгломерат формы и содержания, материи и её сущности. Это нам хорошо известно ещё из курса философии. Вещь, т.е. её материю можно продать, подарить

и т.д. Наши органы чувств способны осязать любое явление, лиж бы оно имело материю.

Именно по поводу вещей, их материальных носителей складываются правоотношения между различными субъектами.

Другое дело - содержание вещи, её сущность. Сказать о сущности вещи, значит сказать о том, для чего эта вещь предназначена. Саму вещь можно использовать для её существенного предназначения, но как бы мы этого не делали,

содержание вещи не имеет самостоятельного правового значения.

Исключением из этого правила пожалуй являются ценные бумаги.

Сущность ценных бумаг - это право, носителем которого они являются, т.е. в данном случае правовое содержание и есть сущность вещи. Это пожалуй главное отличие ценных бумаг от других объектов гражданских прав. Об этом говорил ещё М.М. Агарков, указывая, что “право овеществляется в бумаге”[7].

Что характерно, так это системная целостность вещных и обязательственных прав ценных бумаг.

С одной стороны, есть обязательство, которое выражено в вещи, через её признаки, форму и реквизиты. С другой стороны, сама эта вещь, как и любая другая материя, является самостоятельным объектом вещных прав. При этом, связь между этими двумя “великанами” гражданского права настолько тесна в ценных бумагах, что в отдельном виде каждое от другого не может существовать.

Смысл и цель такого явления вполне понятны - достижение  максимального удобства в процессе участия в денежно-товарных отношениях.

 По существу, ценные бумаги являются юридической фикцией. Такой же фикцией являются и деньги. В классическом виде ценные бумаги как и денежные знаки являются стоимостным “заменителями” реальных товаров. Однако сама по себе стоимость бумаги определяется той совокупностью прав, которые она удостоверяет[8]. А закрепляется она с помощью определённого набора признаков.

В соответствии со ст. 142 ГК РФ ценной бумагой признаётся документ, удостоверяющий, с соблюдением установленной формы и обязательных реквизитов, имущественные права, осуществление или передача которых возможна только при его предъявлении.

Большинство авторов при выделении признаков ценных бумаг указывает на то, что это прежде всего документ, или акцентируют внимание прежде всего на её письменной форме. Таким образом, “документарность” ценных бумаг является обязательным признаком этого института. Проблема состоит лишь в том, что следует понимать под документом? Законодательство это понятие раскрывает несколько раз: в законах “Об информации, информатизации и защите информации”, “Об обязательном экземпляре документа”, “О библиотечном деле”, “Об участии в международном информационном обмене”. В этих правовых актах под документом понимается материальный носитель информации, или же сама информация на таком носителе. В ст.18 Закона “О рынке ценных бумаг” под документом эмиссионной ценной бумаги понимается сертификат ценной бумаги и решение о выпуске (при документарной форме) либо только решение о выпуски ценных бумаг (при бездокументарной форме). Однако встаёт вопрос: каким тогда образом надо предъявить этот документ, чтобы осуществить права по нему?

Что касается векселей, то понятие ценной бумаги, определенной в ст.142 ГК РФ, как нельзя лучше соответствует пониманию классической ценной бумаги.

Во-первых, в традиционном понимании под документом понимали определённую информацию, составленная в письменной форме и имеющую определённое правовое значение[9]. В соответствии с Законом “О переводном и простом векселе” форма, в которой вексельное  обязательство может существовать, однозначно определена как простая письменная.

Во-вторых, признание векселя ценной бумагой напрямую зависит от содержания его реквизитов. В ст.ст. 1 и 75 Положения четко содержится перечень реквизитов, позволяющих однозначно определить этот документ как переводной или простой вексель. От отсутствия хотя бы одного из них напрямую зависит существование самого вексельное обязательства.

В-третьих, вексель является односторонней сделкой (ст.155 ГК РФ), удостоверяющей имущественные права, а именно обязанность плательщика (акцептанта в переводном и векселедателя в простом) заплатить определённую денежную сумму законному держателю векселя. При этом это обязательство должно непременно обладать одним свойством - безусловность и абстрактность.

В-четвёртых, для того, чтобы законный владелец ценной бумаги осуществил свои права по ней, ему необходимо предъявить её. В ст.142 ГК РФ определение ценной бумаги можно назвать классическим ещё потому, что оно исходит из таких признаков, как начало презентации и публичная достоверность[10]. Предъявление (презентация) необходимо кредитору для легитимации его в качестве субъекта, выраженного в ценной бумаге права. Без наличия такой бумаги кредитор лишён возможности осуществлять своих права по ней. В то же время, как отмечал М.М. Агарков, должник может выполнить свою обязанность по ценной бумаге “только в отношении предъявителя бумаги”[11].

В случаи с векселем одного предъявления будет недостаточно. Необходимо, чтобы законный держатель векселя был также легитимирован по ряду непрерывных индоссаментов.

Именно по способу легитимации законных держателей и существует пожалуй единство верная классификация видов ценных бумаг[12]. Вексель является классическим представителем ордерных ценных бумаг.

Следующий вопрос, который хотелось бы рассмотреть - это вопрос о моменте возникновении вексельного обязательства.

Все теории, объясняющие этот вопрос, принято делить на договорные и внедоговорные.

Первая по времени возникновения точка зрения состоит в понимании векселя как договора: векселедатель на основании некого предварительного соглашения с ремитентом согласился выдать вексель, а последний согласился принять его. Родоначальником этой теории являлся Тель.

Эта позиция, в частности, выразилась в российском Уставе о векселях 1832г. Следствием этого стало лишение векселя свойств абстрактности и формализма. Например,  векселедатель, к которому предъявляются требование об оплате векселя, мог на законном основании отказать в его оплате, сославшись на то, что первому держателю векселя он был предан на хранение, даже несмотря на то, что тот в нём непосредственно указан как ремитент. Не было договора о передачи векселя, значит нет и самого вексельного обязательства, несмотря на легитимацию законного векселедержателя и существования основания выдачи векселя.

Как реакция на договорную теорию появилась совершенно противоположная - креационная. Её известные представители: Кунце, Зигель, Козак и др.

Согласно взглядам её представителей, вексель считается таковым с момента его создания, т.е. как только перо на бумаге выполнило последний реквизит вексельное обязательство можно считать состоявшимся, даже независимо от способа его выбытия из обладания векселедателя. Следствием этой теории стало наделение векселя крайней абстрактности и крайнего формализма. Как произошло выбытие векселя становится неважно, даже если он был украден или потерян[13].

Я позволю предложить свою версию, которая быть может поможет решить эту проблему.

Следуя понятию векселя, указанному в ст.815 ГК РФ, вексель - это односторонняя сделка. Следовательно, утверждения о договорной природе вексельного обязательства нельзя считать утвердительными. Однако, и утверждения, что для возникновения вексельного обязательства достаточно соблюдать определённую совокупность реквизитов без его выдачи первому держателю тоже нельзя признать верными, и вот почему.

Во-первых, хотя это прямо нигде не указывается, но в соответствующих статьях есть ссылки на факт выдачи как необходимого обстоятельства действительности требований законных держателей. В ст.3 Положения: “Переводной вексель может быть выдан приказу самого векселедателя...”; ст.11: “Всякий переводной вексель, даже выданный без прямой оговорки  о приказе, может быть передан посредством индоссамента...”; и т.д.

Во-вторых, в основе выдачи векселя всегда лежит какая-либо гражданско-правовая сделка. В соответствии со ст.17 Положения, векселедержателю может быть оказано в иске, если только, приобретая вексель, он действовал сознательно в ущерб должнику. Некоторые современные авторы, являющиеся последователями креационной теории, указывают на абсолютную абстрактность вексельного обязательства[14]. Но это не является верным. Действующая практика не подтвердила такое суждение (ст.9 Информационного Письма ВАС РФ № 18 от 25.07.97 “Обзора практики разрешения споров, связанных с использованием векселя в хозяйственном обороте” - далее по тексту - Обзор практики)[15]. Такое решение этого вопроса не означает и правильность позиций приверженцев договорной теории, поскольку ссылка векселедателя на основание выдачи векселя возможна в случаи личных отношений с ремитентом, при этом последний должен был действовать в ущерб должнику. Но в таком случаи всё бремя доказывания о недействительности вексельного обязательства со ссылкой на отсутствие его основания лежит на вексельном должнике.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20