Положения Свода законов по вопросам общественного призрения свидетельствуют о том, что правительство поощряло пожертвования в пользу благотворительных учреждений. Об этом свидетельствует специальный пункт (20) “О подаяниях, пожертвованиях и завещаниях в пользу заведений призрения”. Согласно ему учреждениям общественного призрения разрешалось принимать подаяния, причем двоякого рода: 1) для нищих и убогих и 2) для богоугодных заведений. Подаяния собирались путем кружечного сбора и контроль по сбору пожертвований осуществлялся губернатором и губернскими земскими управами. Законом предусматривалась и строгая отчетность по сбору денег. При этом обращалось внимание на нравственный аспект частных пожертвований. “При пожертвовании от частных людей должно обращать внимание, - говорилось в Уставе, - на поведение и прежний образ жизни лица приносящего, не был ли и не состоит ли под судом и следствием”[20]. Запрещалось принимать пожертвования от “порочных” людей, пытавшихся “прикрыть” прежние свои поступки и получить награду от правительства. Приказы общественного призрения в таких случаях были обязаны обращаться за разрешением в Министерство Внутренних дел и сообщать туда сведения о лице, подающем пожертвование. Таким образом, здесь ясно просматривается дифференцированный подход к вопросам частной благотворительности.
Обращает на себя внимание и ориентация на гласность и открытость в деле частной благотворительности. Так, например, земские учреждения, принимая пожертвования от частных лиц на цели общественного призрения, обязаны были публиковать информацию о таких пожертвованиях в специальных ведомостях.
В Уставе дан очень подробный перечень тех конкретных условий, при которых предусматривалось взыскание штрафных и пенных денег на благотворительные цели, получения так называемых хозяйственных и случайных доходов. В пункте 44 указывалось: “К хозяйственным доходам , на общественное призрение предназначенным, принадлежат деньги, поступающие: 1) за призрение и содержание в заведениях общественного призрения имущих людей, нижних чинов военных и других ведомств; 2) от учрежденных при сих заведениях аптек; 3) от фабрик, заводов и других хозяйственных заведений; 4) от работного дома за производимые содержащимися в оном людьми работы и изделия; 5) за отпуски свыше определенного времени чиновников, получающих жалованье из сумм общественного призрения[21].
Что же касается случайных доходов, предназначенных на нужды общественного призрения, то здесь имелись в виду так называемые апелляционные суммы, пошлины, деньги, полученные от продажи имения, оставшегося в качестве погашения долгов умершего и т.п. При этом подчеркивалось, что денежные средства должны использоваться строго по назначению и что условия и размеры денежных пособий устанавливались земским собранием на основе соизмеримости доходов и расходов. Как отмечалось в Уставе, благотворительные заведения не должны увлекаться “великолепием и излишествами”, т.е. высказывалась мысль о скромности и достаточности в расходах, об ограничении ненужных расходов. Сметы на потребности общественного призрения должны быть составлены земскими учреждениями и утверждены на тех же основаниях, что и общая земская смета. В соответствии с общими правилами Положения о земских учреждениях (1864 г.) должно было осуществляться приобретение, отчуждение имущества, строительство и ремонт зданий и т.д.
Законом регламентировалось и само учреждение приказов общественного призрения их состав в тех губерниях, где не было земств. Оно осуществлялось под председательством губернатора. Определялся и социальный состав, сословное представительство в приказах - по одному от каждого сословия, а именно от дворянства, губернского городского общества и поселян[22]. В состав приказов входили и надзиратели богоугодных заведений, и губернские врачебные инспекторы, принимавшие участие в обсуждении вопросов о благоустройстве больниц, находившихся в ведении приказов. Члены приказов увольнялись Министерством Внутренних Дел, штаты приказов формировались в соответствии с его распоряжениями. Весьма подробно расписан и порядок производства дел в приказах. Власть приказа распространялась только на определенную губернию, где он учрежден и “приказ не входит ни в какие дела, другим местам порученным”. Все вопросы должны были рассматриваться коллегиально. По Уставу ограничивались полномочия и права губернаторов, которые не могли распоряжаться в приказах “давать к исполнению свои предложения”. В обязанность ему вменялось ”предлагать все на общее суждение”[23]. Вместе с тем все распоряжения по приему и увольнению людей из заведений, все дела по отчетности осуществлялись только с ведома губернатора. Централизация решения вопросов налицо. Уставом определялись и функции тех чиновников, которые приглашались для участия в работе приказов, в частности медицинских работников. Они имели право присутствовать при рассмотрении только тех вопросов, “кои относятся до устройства заведений и до продовольствия, лечения, приема и выпуска призреваемых в оных людей”. В обязанности дворянских предводителей и городских голов, входивших в состав приказов, включалось информирование ими о положении дел на местах. Они обязаны были также “представлять приказу о всем том, что к пользе тех мест признают нужным”. О централизованном характере управления приказами свидетельствует и положение (98), по которому Министерство Внутренних Дел по согласованию с Министерством финансов и Государственным Контролером представлялось право давать предписания, указания по вопросам, связанным с приходно-расходными сметами. Специальное положение (100) раскрывало подчиненность приказов общественного призрения. В нем говорилось: “Приказы с принадлежащими к ним заведениями подчиняются Правительствующему Сенату и Министерству Внутренних Дел”[24]. В обязанности приказов входило принимать указы от Императорского Величества и Сената, исполнять распоряжения Министерства и предложения губернатора. Здесь же отмечалось, что приказы “никому иному не подает и не посылает рапортов”[25]. Приказы имели право обращаться в городскую и уездную полицию с различными предложениями и получать в ответ уведомления.
Ответственность за деятельность приказов возлагалась на губернатора, поскольку он “главнейше участвовал во всех предметах”. Именно губернатор обязан был следить за соблюдением законности, за выполнением приказом правил и предписаний высшего начальства. Ответственность же за отчетную документацию, ее своевременное оформление несли все члены приказа, “составляющие присутствие оного”, а равно и бухгалтер, обязанный составлять отчет. Медицинские чиновники, присутствовавшие в приказах временно, от такой ответственности освобождались[26].
В Уставе определена классификация заведений общественного призрения: сиротские и воспитательные дома, больницы и дома для умалишенных, богадельни, работные дома. Поощряя частную благотворительность, Устав очень четко высказал жесткую, вполне определенную позицию правительства по этому вопросу. “Частным людям, обществам, городам и селениям не возбораняется (подч. автором) учреждать от себя благотворительные заведения или к учрежденным уже что-либо прибавлять с тем, однако же, чтобы то и другое сходствовало с общими на сей предмет постановлениями, правилами”. Частные благотворительные учреждения открывались только по разрешению правительства (Полож. 175). “Предложения частных людей об устроении благотворительных заведений, - говорилось в Уставе, - проводятся в действие местным начальством или ими самими не иначе как с дозволения правительства”[27] (подч. автором). Как видим, правительство держало под контролем частную инициативу по вопросам общественного призрения и благотворительности.
Управление заведениями общественного призрения по закону возлагалось на губернские и уездные земские учреждения (Полож. 176). В примечании, однако, сделана оговорка о том, что в местностях, в которых не введены земские учреждения, управление заведениями принадлежит приказам общественного призрения или заменяющим их установлениям. Значительное внимание в Уставе уделялось вопросам медицинского обслуживания беднейших слоев населения. Большие обязанности в этом вопросе возлагались на земства. Земские учреждения имели право приглашать на свои заседания, совещания с правом голоса губернских врачебных инспекторов по делам о благоустройстве заведений общественного призрения при обсуждении вопросов, касающихся лечебной части (Полож. 177). Ростки демократизма просматриваются и в положении о попечителях земских больниц, избиравшихся земскими губернскими собраниями в губернских центрах и соответственно уездными земскими собраниями в уездах (Полож. 178). Земским управам принадлежало право назначать и избирать медиков, смотрителей и экономов - служителей в заведениях общественного призрения. Заведование городскими больницами, содержащимися на счет городских доходов, предоставлялось городским общественным управлениям на одинаковых с земскими учреждениями основаниях[28].
В введении приказов общественного призрения находились больницы для содержания и лечения больных обоего пола. Больницы подчинялись Медицинскому Департаменту Министерства Внутренних Дел. Местный надзор над больницами возлагался на губернские врачебные управления. Инспекторы врачебных управлений обязаны были несколько раз в год “обозревать больничные заведения”, т.е. проверять и контролировать их деятельность. Инспекторы имели право также вникать не только непосредственно в медицинские, врачебные вопросы, но и в хозяйственные проблемы, от решения которых также зависело состояние здоровья призреваемых. Для управления больницами и решения лечебных, хозяйственных вопросов предусматривался штат смотрителей, надзирателей, разных приставников и служителей, а также медиков и фельдшеров.
В больнице общественного призрения принимались бесплатно бедные и неимущие люди всякого звания (подч. автором). В положении (199) оговаривалось, что имущие больные также имели право на лечение в этих больницах, но только в том случае, если там имелись свободные места и за умеренную плату. Плату за лечение неимущих должны были вносить те ведомства и общества, к которым они принадлежали[29]. В особых случаях, например, во время холерных эпидемий, все заболевшие принимались в эти больницы бесплатно. В Уставе дан очень подробный перечень лиц, имевших право бесплатно лечиться в больницах общественного призрения: 1) состоящие на службе чиновники и канцелярские служители, получавшие не свыше 300 руб. в год и не имевшие других средств к жизни. К этой же категории относились чиновники и канцелярские служители, пользовавшиеся пенсией в таком же размере и также не имевшие других средств к жизни; 2) отставные нижние служители казенных ведомств; 3) мещане, не имеющие недвижимой собственности в том городе, где учреждена больница, равно мещане, иногородние; 4) местные купцы и мещане, имеющие недвижимую собственность, если в пользу этих больниц поступали денежные от них сборы, а именно не из городских доходов, а собственно от купеческих и мещанских обществ; 5) люди других состояний, кои, получая незначительное содержание от службы или своих промыслов и обремененные пропитанием больших семейств. В последнем случае закон предполагал снисхождение к этим лицам и уважение к их положению. Больницам общественного призрения вменялось в обязанность лечение таких больных[30]. Такой дифференцированный подход к лечению больных свидетельствовал, на наш взгляд, о гибкости социальной политики правительства, о стремлении законодательно закрепить права отдельных сословий на общественное призрение.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8
