ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ
ГОСУДАРСТВЕННОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ
УРАЛЬСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ
им. А.М. Горького
ФИЛОСОФСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ
Кафедра социальной философии
Курсовая работа
Нация: проблема определения и методология исследования
Студента 2 курса
Бедун Д.И.
Научный руководитель:
Логинов А.В.
г. Лесной
2008год
Содержание
Введение
1 Этничность
1.1 Определения главных терминов: примордиализм, инструктивизм, конструктивизм
1.2 Определение понятия «этнос»
1.3 Основные критерии этнической идентичности
1.4 Примордиалистский подход к определению этничности
1.5 Конструктивистский подход к определению этничности
2 Этническое сознание: социально-философский аспект анализа
Заключение
Список использованной литературы
ВВЕДЕНИЕ
Очень часто и в обыденном общении, и из средств массовой коммуникации, и с политических трибун звучат речи так или иначе затрагивающие тему этничности и национализма. Этническая принадлежность человека является тем последним уголком сознания, характеризующим его положение в структуре общества, к которому апеллируют различного рода политические деятели. И не редко их призывы бывают услышаны. Призывают к совершенно разным действиям, порой совершенно противоположным, иногда, казалось бы, человек ничем не отличающийся от остальных, может быть даже крайне порядочный, ведёт себя как вандал, опьянённый различного рода сепаратистскими лозунгами. Почему это происходит? Ответ на этот вопрос находится в области, называемой этнической идентификацией.
Проблеме становления и функционирования этнической идентичности посвящены следующие работы:
Геллнер Э. «Нации и национализм», Андерсон Б. «Воображаемые сообщества», Смит Э. «Национализм и модернизм», Коротеева В.В. «Теории национализма в зарубежных социальных науках», Арутюнян Ю.В., Дробижева Л.М., Сусоклов А.А. «Этносоциология». Из этих работ были выведены основные положения конструктивизма и примордиализма о которых пойдёт речь в представленной работе.
Стефаненко Т. «Этнопсихология», Сикевич З. «Социология и психология национальных отношений». Эти монографии стали основными источниками изложения этнопсихологического взгляда на природу этнической идентификации.
Проблемы этнической идентификации в современной науке изучены достаточно глубоко. Однако исследования в этой области характеризуются многоплановостью. Перед исследователями встаёт вопрос выбора традиции, которой они будут придерживаться, занимаясь проблемами этнической идентичности. В данной области знания существует множество направлений, решающих вопросы этнической идентификации, исходя из различных посылок.
Каким образом у социального субъекта формируется чувство «сопричастности» к судьбе своего этноса, нации? Как формируется, и что есть «этничность»? Насколько свободен человек, реализуя то или иное этническое поведение? Т.е., как возможен этнос?
Ответить на все эти вопросы позволит выяснение содержания категории и путей формирования этнической идентичности.
Исходя из вышеописанного, можно определить исследовательскую задачу: определение содержательного аспекта категории «этническая идентификация» и понятий непосредственно связанных с ней.
Таким образом, проблема понимания, функционирования, развития этнического становится одной из наиактуальнейших на сегодняшний день, не только в России, но и во всем мире.
Целью данной работы является попытка применения деятельностного подхода к рассмотрению феномена этнической идентификации. Подобное определение цели ставит следующие задачи:
1. Сравнительный анализ теоретических подходов.
2. Рассмотрение основных категорий в двух основных теоретических направлениях этнологии: примордиализме и конструктивизме.
Поставленные цели и задачи в данной работе достигаются при помощи следующих методов: сравнительный, логический, исторический и другие общенаучные методы.
Методология исследования включает социально-философские подходы к анализу альтернативных концепций и моделей этничности, построению онтологических моделей, а также теоретико-исторический подходк выявлению закономерностей динамики межэнических конфликтов, объединяющий индуктивные сравнительно-исторические методы
При написании данной работы автор столкнулся с ситуацией, при которой ни в словаре по социальной философии, ни в Большой Советской Энциклопедии, ни в других источниках не приводится определения рассматриваемых терминов: примордиализм, инструментализм и конструктивизм. Однако, где-то глубоко в недрах Интернета всё-таки удалось отыскать определения, которые и приводятся ниже.
Примордиализм – подход к определению этноса и этничности, стремящийся найти объективную основу существования этноса в природе или общественной жизни и культуре.
Инструментализм – субъективно-идеалистическое учение американского философа Дж. Дьюи и его последователей, разновидность прагматизма. Инструментализм считает сознание (интеллект, по Дьюи) одним из средств приспособления к изменяющимся условиям среды. Для инструментализма логические понятия, идеи, научные законы и теории – лишь инструменты (отсюда и название – «инструментализм»), орудия, «ключи к ситуации», «планы действия». Отрицая, таким образом, объективное содержание знания, представление об истине как отражении материальной действительности, Инструментализм рассматривает истину в чисто функциональном плане как нечто «обеспечивающее успех в данной ситуации». Исходя из понятия «ситуации» как центрального и выделяя в качестве главных моментов «ситуации» «организм» (животное, человек, общество и т.п.) и «среду», инструментализм делает основной проблемой своего рассмотрения отношение «организма» к «среде». Поскольку, с точки зрения инструментализма, свойства среды производны от воздействия организма на среду, организм рассматривается как нечто первичное, что позволяет охарактеризовать инструментализм как одну из многочисленных разновидностей субъективного идеализма.
Главные представители инструментализма – Дьюи, С. Хук, А. Чайлд, Дж. Шлезингер) – активные противники марксистско-ленинской теории коммунизма и социализма.
Социальный конструктивизм – научно-исследовательская программа и интеллектуальное направление в социологии и философии, имеющие богатую историю развития с древнейших времён. Неокантиантские корни этого понятия делают его широким в применении и ещё более широким в трактовке. В целом, идея социального конструктивизма состоит в том, что вещи становятся известны нам (или учёным) под определёнными именами – подвергаются интерпретации и попадают к нам как свои собственные репрезентации. Конструкция как метафора (у Сисмондо) позволяет указать, откуда берётся верование в «объективную реальность» (будь то представления о «неизменном и объективном характере физического мира» или о «порядке вещей, естественном устройстве общества»). Такие представления возникают в ходе развития как результат проб и ошибок, закрепляются в языке и сознании и транслируются в новом эпистемологическом статусе. В таком виде идеи социального конструктивизма логично предполагают релятивистское продолжение, поскольку нет оснований говорить о «истинности» или «ложности» конструкций. Подобную мысль высказывает и К. Кнорр-Цетина – основатель социально-конструктивистского подхода в социологии науки. Если исходить из аналогии с эволюционным процессом, считает Кнорр-Цетина, тогда нет нужды постулировать истинность научных теорий, достаточно говорить об их успешности. Мышь, которая бежит от кошки, не нуждается в истинной картине опасности. Мышь, как и научная деятельность, – продукт селекции того, что позволяет действовать с определённой мерой успеха. Бергер и Лукман в своей известной (т.е. раньше других переведённой на русский язык) монографии «Социальное конструирование реальности» смягчают крайние позиции постмодернистского конструктивизма до умеренной версии феноменологии. Американский философ Р. Рорти ярко обозначил смысл такого употребления слова «феноменология» в контексте конструктивизма. По его мнению, под феноменологией здесь имеют ввиду «изучение неизвестного», в отличие от эпистемологии как «изучения известного». Применяют конструктивизм в социальных науках не как программу исследования, а скорее как общую идеологию или установку, характеризующую отчаянную потребность смотреть на вещи «по-новому», с «радикальной неуверенностью» в общепринятых представлениях (сконструированных кем-то ранее), с удивительной надеждой на то, что «условные интерпретации» наконец-то будут подкреплять «окончательные презентации» в отчётах. Такова конструкция социального конструктивизма.
Что каждый человек вкладывает в это понятие? На уровне обыденного знания представителем собственной этнической группы человек воспринимает того, кто выглядит, как он, ведёт себя, как он, и говорит на том же языке, что и он. Для научного понимания этого явно недостаточно, тем более, что даже и на бытовом уровне данные критерии не всегда работают. И неудивительно, что при взгляде на представителя своего этноса мы часто ошибаемся в его идентификации. Мы знаем, насколько биологически полиморфны могут быть представители одной народности. Даже на бытовом уровне мы понимаем, что человек – это прежде всего носитель сознания, а уж потом определённого комплекса анатомических особенностей. И поэтому мы отказываемся считать своим того, кто ведёт себя не так, как мы, даже если он и выглядит похоже, и наоборот, без труда принимаем чуждого по внешности, но близкого по духу соотечественника. Но если биологический критерий здесь не имеет первостепенного значения, то тогда какой?
Может быть, язык? Далеко не всегда. Многие языки распространились далеко за пределы ареала обитания того этноса, который считает его родным (английский, испанский, португальский, русский, французский и др.). При этом многие этносы имеют в своём составе людей, не знающих родного языка. Например, российскими немцами и российскими евреями был практически утерян родной язык, но они не потеряли чувства собственной этнонациональной идентичности. По мнению ряда исследователей, «малые» языки (языки национальных меньшинств) постепенно замещаются «мировыми» языками, либо языками доминирующего в нации этноса. Однако в последние годы эта точка зрения опровергается нарастающими процессами ревитализации утраченных языков. Показателен пример с ирландцами, которые до сих пор говорили практически только на английском, но в последнее время начали реанимировать свой, уже практически утерянный язык. А разве американцы, говорящие на английском, считают себя англичанами? Часто наблюдается обратная картина, когда народ имеет свой уникальный язык, но не причисляет себя к этносу, тождественному этому языку. В графстве Нортумберленд (Англия) живёт народ, говорящий на норвежском языке, но они считают себя англичанами. К тому же известны случаи, когда разные народы говорят на одном языке. На французском языке кроме французов говорят ещё франко-бельгийцы, франко-швейцарцы и франко-канадцы, французами себя не считающие. На немецком языке кроме немцев говорят ещё австрийцы и часть швейцарцев. Шотландцы, уэльсцы и англичане говорят на английском языке, и это одна нация, но разные этносы. Многие латиноамериканские этносы говорят на испанском языке: аргентинцы, мексиканцы, перуанцы. Особенно часто такие языковые коллизии мы наблюдаем в малых этносах, поскольку в микроэтногенезе этническая дивергенция может происходить настолько быстро, что их языки не успевают столь же дивергировать дальше уровня диалектов. Многие этносы говорят на диалектах настолько близких, что не всегда можно уловить чёткую разницу между ними (балкарцы и карачаевцы, чеченцы и ингуши), однако это самостоятельные этносы. Об этом свидетельствует эндогамность, уникальные этнонимы и этническое самосознание (осознание собственной индивидуальности).
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8
