IV.I.МЫСЛИ О ПРИРОДЕ ВОЙНЫ

Бердяев, рассматривая войну, утверждает ее вторичность, рефлекторность на источник духовного противостояния. «Зло войны есть знак внутренней болезни человечества. Материальные насилия и ужасы войны лишь сыпь на теле человечества, от которой нельзя избавиться внешне и механически. Все мы виноваты в той болезни человечества, которая высыпает войной. Когда вскрывается гнойный нарыв, то нельзя видеть зла в самом вскрытии нарыва.
Иногда это вскрытие нужно сделать насильственно для спасения жизни».

Духовность и духовные ценности, возрождение души – вот основные ценности верующего человека на войне, и его не так страшит смерть физическая, как смерть духовная. Человеку неверующему трудно смириться с физической смертью. Пацифизм поддерживается большей частью гуманистами- позитивистами, людьми, поддерживающими эмпирическую данность бытия.
«Христианство есть сплошное противоречие. И христианское отношение к войне роковым образом противоречиво. Христианская война невозможна, как невозможно христианское государство, христианское насилие и убийство. Но весь ужас жизни изживается христианством, как крест и искупление вины.
Война есть вина, но она также есть и искупление вины. В ней неправедная, грешная злая жизнь возносится на крест».

Человек воюющий, и человек желающий победы своему народу, оба духовно совершают убийство и равно ответственны за происходящее. Бердяев отмечает:
«Я думаю, что в основе всей культуры лежит та же вина, что и в основе войны, ибо вся она в насилии рождается и развивается. Но зло, творимое культурой, как и зло , творимое войной, - вторично, а не первично, оно – ответ на зло изначальное, на тьму, обнимающую первооснову жизни».

IV.II.О ЖЕСТОКОСТИ И БОЛИ

Автор рассматривает закономерность развития общества и жестокость.
Любой процесс, связанный с движением вперед, с прогрессом, ломает привычные стереотипы, устои, что в свою очередь приводит к жестокости и боли, нарушению баланса.

«Христианство верит в искупительность страдания и зовет к вольной
Голгофе. И судьба христианских народов – динамична, а не статична, как судьба народов Востока. Христианское человечество творит историю». Вызывает сомнение это высказывание автора. Статика народов Востока обманчива, она вызвана созерцательным отношением к жизни, связанным с верой в реинкарнацию духа. Но огромный потенциал, людской, научный, накопленный на Востоке, бурно развивается, в корне меняя мировую расстановку сил.

Война, жестокость и боль взаимосвязаны между собой. Бердяев пишет: «Но эта ниспосланная нам война, может быть, самая страшная из всех бывших войн, есть, во всяком случае, страдальческое испытание для современного человечества, развращенного буржуазным благополучием и покоем, поверившего в возможность мирной внешней жизни при внутреннем раздоре».

Анализируя жестокость немцев, Бердяев рассматривает и русский характер:
«У нас, русских, есть боязнь силы, есть вечное подозрение, что всякая сила от дьявола. Русские – непротивленцы по своему духу. Сила представляется всегда насилием и жестокостью. Быть может, потому русские стали такими, что в истории своей они слишком много страдали от насиловавшей их, над ними стоящей силы». В русской душе есть стремление идти на компромиссы, обходить острые углы, но не дай бог кому-то загнать нас в угол. Неоднократные попытки захвата мирового господства в истории человечества, заканчивались как раз в России, похороненные нашим народом. Великая ошибка всех диктаторов – желание победить именно Россию.

IV.III.О ПРАВДЕ И СПРАВЕДЛИВОСТИ В БОРЬБЕ НАРОДОВ

Каждый народ в своей борьбе за существование проходит период войны, когда противоречия с другим народом достигают максимума, и их решение невозможно мирным путем. «Борьба за историческое бытие каждого народа имеет внутреннее оправдание. Я могу признавать правоту своего народа в мировой войне, но это не есть правота исключительных нравственных преимуществ, это
– правота творимых исторических ценностей и красота избирающего Эроса.

И мировая борьба союзников с Германией есть борьба за историческое бытие и исторические ценности, а не борьба исключительных моральных качеств и прерогатив».

Рассматривая войну России и Англии против Германии, автор обосновывает свою позицию поддержки России и отрицательную роль в мировом развитии
Германии. Причины этой позиции мы рассматривали ранее. «Дело идет о мировом духовном преобладании славянской расы. Мне неприятен весь нравственный склад германца, противен формалистический пафос долга, его обоготворение государства, и я склонен думать, что славянская душа с трудом может переносить самые нравственные качества германцев, их нравственную идею устроения жизни. И я бы хотел бороться с германцами за наш нравственный склад, за наш духовный тип».

IV.IV.ДВИЖЕНИЕ И НЕПОДВИЖНОСТЬ В ЖИЗНИ НАРОДОВ

Народы мира находятся в постоянном движении, происходит изменение границ, государственного устройства. Эту закономерность изучает автор в этой главе. «Творческие задания исторического и мирового процесса не могут прекратиться и не может наступить состояние статическое, вечный счастливый покой».

Я, поддерживаю точку зрения автора о том, что каждый народ имеет свои периоды рассвета и упадка. Но, рассматривая развитие Германии, Бердяев пишет: «Есть большие основания думать, что германский народ, имевший свою великую миссию в мире, в этой войне истощит свои силы». К сожалению произошел обратный процесс, и Россия, эта великая держава, истощила свои силы, а Германия испытала период расцвета вплоть до Второй мировой войны.

«Оправдание России в мировой борьбе, как и всякой страны, всякого народа, может быть лишь в том, что внесет в мир большие ценности, чем
Германия, притязания которой на мировое владычество она отражает, что своим неповторимым индивидуальным духом она подымает человечество на более высокую ступень бытия».

IV.V.О ЧАСТНОМ И ИСТОРИЧЕСКОМ ВЗГЛЯДЕ НА ЖИЗНЬ

Бердяев разделяет людей, во взгляде на жизнь, войну, на два типа. «Одни смотрят на войну, как на все на свете, с частной точки зрения, с точки зрения личной или семейной жизни, блага и счастья людей или их страдания и несчастья. Другие смотрят на войну со сверхличной, исторической, мировой точки зрения, с точки зрения ценности национальности, государственности, исторических задач, исторической судьбы народов и всего человечества».

Критикуя творчество Л.Н.Толстого, и в его лице значительной части русской интеллигенции, Бердяев обвиняет его в замкнутости описания частной точки зрения на жизнь, нравственных сомнений и исканий, совершенствования отдельно взятой личности. Но разве конкретный человек, с его мыслями, желаниями, исканиями не более ценен, чем целая нация, историческая общность людей? Мне кажется, что автор слишком углубился в рассуждения о значимости нации, упустив стремления, духовное развитие личности, которые были раскрыты Л.Н.Толстым в своих произведениях, объединивших судьбы конкретных людей и государства.

«Очень характерно, что углубленный, религиозный взгляд на жизнь допускает жертвы и страдания, во многом слишком трудно видеть искупление и путь к высшей жизни. Более же поверхностный, «частный» взгляд на жизнь боится жертв и страданий и всякую слезу считает бессмысленной. Тот взгляд на жизнь, который я называю историческим лишь в противоположность частному и который, в сущности, религиозный, - ценности ставит выше блага, он принимает жертвы и страдания во имя высшей жизни, во имя мировых целей, во имя человеческого восхождения».

V.ПСИХОЛОГИЯ ПОЛИТИКИ И ОБЩЕСТВЕННОСТИ

V.I.ОБ ОТВЛЕЧЕННОСТИ И АБСОЛЮТНОСТИ В ПОЛИТИКЕ

В этой главе критикуются действия социал-демократов в период Первой мировой войны. Автор критикует их позицию по отношению к войне, их отвлеченность и формальную абсолютность в политике. «Такая отвлеченность и абсолютность в политике на практике ведут к тому, что интересы своей партии или социальной группы ставятся выше интересов страны и народа, интересы части – выше интересов целого. Часть, группа, чувствует себя выделенной из всенародной жизни, общенациональной и общегосударственной жизни и пребывающей в абсолютной правде и справедливости».

Рассматривая политику, Бердяев делает вывод о том, что политика не может быть отвлеченной от жизни. Она должна быть проникнута жизнью, отталкиваться от требований конкретного периода жизни общества. «Такая отвлеченность отрицает, что политика есть творчество и искусство, что настоящая, большая историческая политика требует особых даров, а не механического применения общих мест, большей частью невпопад. Упрощающее отрицание сложности и конкретности исторической жизни, в которой делается всякая политика, есть показатель или бездарности и элементарности в этой области, или отсутствия интереса к этой сфере бытия, непризванность в ней».

В тот период политика должна была быть направлена на защиту государства, мобилизации всех сил общества, объединения его перед угрозой
Германии. Но внутренние разногласия в обществе перевесили здравый смысл, революции сотрясли Россию. Позорный Брестский мир ожидал Россию. Бердяев предлагал соотечественникам: «Сейчас все силы нации должны быть мобилизованы для обороны России и для победы. Это совершенно конкретная задача, она не диктуется никакими отвлеченными принципами политики. Но сторонники отвлеченной принципиальной политики и сейчас делают политические декларации, которые совершенно безжизненны и проходят мимо самых безотлагательных задач исторического дня. Духовный подъем, нравственная сила, и воодушевление ныне обнаруживаются в патриотическом деле служения родине, в защите родины от смерти. Эти дела не предусмотрены принципами отвлеченной политики; эти задачи возникли в данный исторический день, и эта нравственная энергия обнаружилась лишь ныне».

V.II.СЛОВА И РЕАЛЬНОСТИ В ОБЩЕСТВЕННОЙ ЖИЗНИ

Слова играют огромное значение в жизни общества. Слово несет в себе огромную силу, но эта сила может быть не только позитивной, но и негативной. Конкретная личность, особенно в политике, иногда и не видна за горой слов-шаблонов. «Качества личности вообще у нас мало ценятся, и не ими определяется роль в общественной жизни. Поэтому у нас так много совершенно ложных общественных репутаций, много имен, созданных властью слов, а не реальностей».

Власть слова огромна. Если слово написано или произнесено уважаемой личностью, лидером, то в сознании человека оно закрепляется надолго и
«убивает» оппонента. Доказать что-либо обратное крайне сложно. В наше время доверие, оставшееся к журналистам, писателям, еще с советских времен, часто играет с нами злую шутку. Заказные статьи, репортажи, скрытая реклама, все это служит для воздействия на массы посредством слова. Бердяев пишет: «При помощи условной фразеологии у нас легко превращают людей глубоко идейных, с нравственным закалом характера чуть ли не в подлецов, а людей, лишенных всяких идей и всякого нравственного закала, высоко возносят». То есть это те же проблемы, с которыми нам приходится сталкиваться сегодня.

Проблема России, по мнению Бердяева в недостаточной развитости, духовном развитии отдельной личности в России. «Главная беда России – не в недостатке левости, которая может возрастать без всяких существенных изменений для русской общественности, а в плохой общественной клетке, в недостатке настоящих людей, которых история могла бы признать для реального, подлинно радикального преобразования России, в слабости русской воли, в недостатке общественного самовоспитания и самодисциплины». Такие же проблемы были и в духовной жизни общества. Религия, мораль, все должно было пройти через возрождение, очищение от всего наносного, поверхностного.

«Поистине, одну великую революцию предстоит нам совершить, революцию свержения ложных и лживых, пустых и выветрившихся слов, формул и понятий».

Свобода слова должна была прекратить существование власти пустых слов.
Но свобода слова требует и определенного уровня развития общества. Монархия того периода, несмотря на демократические преобразования, не давала такой свободы для общества, и таким образом получилась тупиковая ситуация в его развитии.

V.III.ДЕМОКРАТИЯ И ЛИЧНОСТЬ

Сравнивая развитие общества в России и на Западе, Бердяев показывает, что демократия у многих русских людей считалась величайшим достижением свободного Запада, призванным дать людям великие блага, освободить личность, установить социальную справедливость. Но это суждение автор считает неверным, с чем я абсолютно согласен. Он пишет: «Государственный абсолютизм в демократиях так же возможен, как в самых крайних монархиях.
Народовластие тек же может лишить личность ее неотъемлемых прав, как и единовластие. Такова буржуазная демократия с ее формальным абсолютизмом принципа народовластия».

«Идея демократии в той прямолинейной и упрощенной форме, в которой она была у нас принята, породила целый ряд нравственных последствий. Отвлеченно- демократическая общественная идеология сняла ответственность с личности, с духа человеческого, а потому и лишила автономии и неотъемлемых прав. Только ответственный – свободен и только свободный – ответственен». Народ ждал, что все позитивные изменения придут извне. Духовное развитие всех слоев общества было заменено на внешние выступления, агитацию, митинги, и это не дало толчка для позитивного развития страны в целом.

«Демократия есть организованная и обнаружившаяся вовне потенция человеческой природы народа, его достигнутая способность к самоуправлению, к властвованию. Властвовать может лишь тот, кто властвует над собой. Потеря личного и национального самообладания, расковывание хаоса не только не уготовляют демократии, но делают ее невозможной, - это всегда путь к деспотизму». Здесь мы опять возвращаемся к развитию конкретной личности, а через нее и всего народа в целом. Без этого невозможно развитие общества, его прогресс, правильный выбор пути развития государства в целом. Власть в государстве не может принадлежать всем, она должна быть у лучших, избранных из народа представителей, а не навязанной извне. Но России, судя по всему, до этого еще очень далеко, или как говорит пословица: «каждый народ имеет то правительство, которое его имеет».

V.IV.ДУХ И МАШИНА

Рассматривая взаимоотношения духа и машины, Бердяев имеет ввиду, прежде всего Германию, с ее прорывом в развитии техники, лидирующим положением в мире технического прогресса. Он считает, что: «Машина разрывает дух и материю, вносит расщепление, нарушает первоначальную органическую целостность, спаянность духа и плоти. И нужно сказать, что машина гибельна не столько для духа, сколько для плоти. Машинность, механичность культуры распыляет плоть мира, убивает органическую материю, в ней отцветает и погибает органическая материя, родовая материальная жизнь». Развитие техники оказало огромное влияние на человечество. Люди стали осваивать новые, ранее недоступные территории, транспорт уменьшил расстояния и время, военные технологии сделали возможным массовое уничтожение людей, увеличилась производительность труда и т.д. и т.п.

«Русские любят противополагать своеобразие русского духа западной материальной культуре, основанной на механичности и машинности. Свою русскую органическую целостность мы противополагаем западной механической раздробленности. И в этот грозный час нашей истории мы пытаемся противопоставить русский дух германской машине, хотим понять эту войну, как борьбу духа с машиной». Но дух должен идти по пути развития, воспринимать происходящие изменения, перестраивать свою составляющую в соответствии с требованиями времени. «Но все же этот переход от органичности дерева, от благоухающей растительности к механичности машины, к мертвящей искусственности должен быть пережит и прожит религиозно».

«Русское сознание должно отречься от славянофильского и народнического утопизма и мужественно перейти к сложному развитию и к машине. В России есть смешение двух стилей – аскетического и империалистического, монашеского и купеческого, отрекающегося от благ мира и обделывающего мирские дела и делишки. Такое смешение не может дольше продолжаться. Если
Россия хочет быть великой Империей и играть роль в истории, то это налагает на нее обязанность вступить на путь материального технического развития.
Без этого решения Россия попадает в безвыходное положение. Лишь на этом пути освободится дух России и раскроется ее глубина».

ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА

1. Н.А.Бердяев «Судьба России», М.: ООО «Издательство АСТ», 2004. – 333

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5