Сопоставление трех различных хищений при их сходстве в существенных обстоятельствах послужило основой для умозаключения по аналогии о том, что все эти преступления совершены одними и теми же лицами. Дальнейшим расследованием были установлены другие данные, уличающие задержанных лиц в совершении ранее имевших место хищений.
Выводы по аналогии как в приведенном примере, так и в других случаях дают лишь вероятные заключения. Это означает, что полученные знания не могут и не должны использоваться в качестве непреложных доказательств по делу. Прежняя судимость, а также совершение лицом в прошлом однородного преступления не могут служить основаниями для сколько-нибудь убедительного вывода о виновности этого лица в совершении нового деяния. Такая аналогия опирается лишь на внешнее сходство между событиями, не затрагивая вопроса о причастности обвиняемого к совершению преступления по существу. Умозаключение по аналогии выполнит свою роль в деле раскрытия преступления лишь в том случае, если в процессе расследования обнаруживается сходство в существенных, специфических, а не случайных и второстепенных фактах, если учитывается количество сходных моментов и не игнорируются различия между ними.
Таким образом, место и роль аналогии в судебном исследовании определяются двумя особенностями этого вида умозаключений. Во-первых, поскольку логическая природа аналогии близка к догадке, то эта форма вывода играет весьма существенную роль в процессе раскрытия преступлений Во- вторых, тот факт, что аналогия лишь в проблематичной форме отвечает на вопрос о наличии определенных признаков и свойств у исследуемых предметов, делает ее непригодной при окончательной оценке доказательств.
Особое положение среди различных форм умозаключений при установлении взаимосвязи отдельных фактических данных с обстоятельствами дела занимает дедукция вообще, силлогистическое умозаключение в частности.
Силлогизмом называется опосредствованное дедуктивное умозаключение, в котором новое знание, выраженное в заключении, с необходимостью вытекает из двух исходных суждений - посылок.[7] Примером силлогического умозаключения может служить следующее рассуждение: «Поскольку преступными считаются лишь те деяния, которые признаются общественно опасными, значит, спекуляция также должна быть признана общественно опасной, ибо она относится к одному из видов преступлений».
В приведенном умозаключении имеются три самостоятельных суждения, из которых два суждения: первое - «всякое преступление признается общественно опасным деянием» и второе - «взяточничество читается преступлением» - содержат исходное знание и называются посылками, а третье суждение - «взяточничество должно быть признано общественно опасным деянием» - с необходимостью вытекает из двух первых и называется заключением. Суждения, составляющие посылки силлогизма, отличаются друг от друга тем, что в одном из них, в первом, содержится общее знание о каком-то классе или группе явлений - большая посылка, в другом, во втором - знание об отдельном виде или подклассе этого же рода явлений - меньшая посылка.
Силлогизм как дедуктивное умозаключение ценен тем, что с его помощью при соблюдении ряда требований (при истинности посылок) можно получить истинное заключение. Какова же роль силлогизма при анализе фактических обстоятельств дела в судебном исследовании?
Для ответа на поставленный вопрос рассмотрим подробнее каждый из элементов силлогистического умозаключения.
Меньшей посылкой в силлогизме выступает суждение, содержащее знание о существовании какого-то конкретного факта.
Таким фактом может быть, например, в деле об убийстве опознание жителями села своего односельчанина Н. В трупе, обнаруженном неподалеку от села. Таким фактом может быть показание свидетеля о слышанной им угрозе со стороны обвиняемого в адрес потерпевшего или подпись лица на незаконном документе и т.п. Из приведенных примеров видно, что в качестве меньшей посылки силлогизма могут выступать суждения о самых различных обстоятельствах дела.
Первое основное требование, которое следует предъявить к суждению, фигурирующему меньшей посылки, это - его достоверный характер, т.е. существование исходных фактов, выступающих в качестве доказательств по делу и выполняющих роль фундамента судебного исследования, не должно вызывать никаких сомнений. Использование в качестве меньшей посылки силлогизма проблематического, вероятного суждения, когда подлежащие установлению факты лишь предполагаются существующими, легко может привести к логически неверному выводу и соответственно к судебной ошибке.
Судебной практике известны случаи необоснованного привлечения к уголовной ответственности невиновных лиц, когда в качестве исходных данных обвинения выдвигались недостаточно проверенные, предположительно установленные факты. Например[8], К. Был привлечен к уголовной по обвинению в убийстве своей жены Л. и осужден судом по следующим основаниям: за день до исчезновения жены К. Ушел из дома; с женой он постоянно скандалил; при нем была обнаружена крупная сумма денег, взятая перед тем его женой в сберкассе; и, наконец, местные жители опознали в трупе, выловленном в реке, Л. На трупе имелись следы насильственной смерти. Вскоре однако, выяснилось, что Л. проживает в другой местности и никаким нападениям со стороны К. не подвергалась. Вывод суда о виновности К. в убийстве своей жены оказался ошибочным прежде всего в силу ложного опознания трупа, ибо именно этот факт явился основным и замыкающим в системе обвинительных улик. Логические ошибки подобного рода, относятся к так называемым ошибкам ложного основания.
Большей посылкой в силлогистическом умозаключении, устанавливающем связь отдельного доказательства с событием преступления, обычно выступает общее суждение, формулирующее знания о связях между подобного рода явлениями.
Знание это, выражающееся в различных по своему характеру суждениях, - результат предшествующего опыта. В одном случае эти общие суждения устанавливаются наукой и представляют безусловно достоверные суждения. В другом случае в качестве большей посылки выступают полученные индуктивным путем через простое перечисление, обобщение, которые носят лишь вероятный, проблематический характер. В зависимости от характера этого обобщения, т. е. от качества большей посылки, различную ценность имеет и заключение.
Если в качестве большей посылки в таком силлогизме выступает общее истинное суждение, то и заключение в нем будет достоверным, разумеется, если достоверно установлен сам факт. Так, если на месте преступления обнаружен пальцевый отпечаток, узоры которого сходны с узорами отпечатка, снятого у обвиняемого, то отсюда следует достоверный вывод, что обвиняемый был на месте преступления. Вывод в данном случае протекает в форме силлогистического дедуктивного умозаключения, большей посылкой которого является установленное медициной и криминалистикой положение о неповторимости, индивидуальности и неизменности пальцевых узоров у человека, тот факт, что у двух людей не может быть абсолютно сходных узоров.
Силлогизм с достоверным общим суждением в качестве большей посылки дает достоверные выводы о взаимосвязи отдельных фактов с событием преступления, если в меньшей посылке фиксируется знание о существовании самих фактов. Это же умозаключение служит достаточным основанием для отнесения таких фактов к доказательствам по делу. При отрицательной меньшей посылке достоверно устанавливается отсутствие связи между фактом и преступным деянием, тем самым указанный факт исключается из числа доказательств как не относящийся к делу.
Если в процессе анализа одних фактов в качестве больших посылок выступают безусловно достоверные общие положения, установленные наукой и проверенные практикой, то в других случаях, такими большими посылками будут проблематические суждения, полученные индуктивным путем, относительно обычно встречаемой связи между определённого рода явлениями, поступками людей, отношениями между людьми и т.д. Разумеется заключение в силлогизме при подведении единичного факта под такое общее положение будет носить лишь вероятный характер. Так, факт угрозы убийством со стороны А. в адрес Б. и факт последующего убийства Б. неизвестным лицом, сами по себе не могут быть поставлены в такую связь, благодаря которой мы заключили бы, что А., несомненно, является убийцей Б. Большую посылку в этом силлогизме мы можем выразить в форме проблематического суждения: «Лицо, предварительно угрожавшее кому-то убийством, по-видимому, причастно к убийству этого человека». Значит, при подведении под это положение частного факта - убийства Б. и предшествовавшей ему угрозы со стороны А. - мы получим лишь вероятное заключение: «Б., по всей вероятности, причастен к убийству А.».
В процессе длительной судебно-следственной практики установлено, что в большинстве случаев, лица, стремящиеся скрыться от суда и следствия, действительно совершили преступление. Наряду с этим известны случаи, когда такое поведение может объясняться другими причинами, например неосновательной боязни иметь дело с органами расследования. Значит, в некоторых случаях лица, стремящиеся скрыться от суда и следствия, не причастны к преступлению. Точно также опыт подсказывает, что не всегда высказанная в адрес потерпевшего угроза убийством приводится в исполнение, хотя часто такое поведение действительно предшествует совершению преступления. Наиболее адекватной логической формой выражения полученных в таком индуктивном обобщении знаний служит разделительное суждение типа: «S есть либо Р1, либо Р2», например, «лица, пытающиеся скрыться от суда и следствия, - либо преступники, либо не преступники», или «лицо, угрожавшее потерпевшему, - либо исполнило угрозу, либо не исполнило ее».
Особенность индуктивного обобщения состоит также в том, что оно не только указывает на возможное поведение лица, возможные признаки предмета (либо Р1, либо Р2), но и отмечает те из них, которые наиболее часто встречаются, преобладают над другими. Так мы не просто констатируем, что стремление скрыться от суда и следствия чаще характерно для преступника, нежели для лица, не причастного к преступному деянию. В другом случае мы фиксируем: в большинстве случаев высказывавший угрозу совершить преступление - действительно совершает его.
Фиксируя повторяемость определенных признаков у однородных предметов, однотипное поведение людей в сходных ситуациях, человек всегда стремиться найти рациональное объяснение тем и другим поступкам и лишь после этого использует полученные обобщения в практике мышления. Познание причин, обусловливающих поведение людей и их поступки, объясняет тот факт, что при обращении к индуктивным обобщениям этого рода учитывается не только количество, частота случаев, «за» и «против», но и содержание - типичность поведения в определенной обстановке, а в силу этого и преобладающее число таких случаев. Оценивая каждый единичный факт поведения, тот или другой поступок, следователь редуцирует из всего комплекса ранее приобретенных опытных знаний не просто знание о том, что «S есть либо Р1, либо Р2». Главное внимание при этом обращается на то, что из двух вариантов признак Р1 типичнее для случаев S, поскольку такое поведение более выгодно преступнику, соответствует его преступным устремлениям и чаще встречается, т. е. «большинство S суть Р1», а не Р2.
Страницы: 1, 2, 3
