Теоретические разногласия с Карнапом стимулировали дальнейшую разработку Поппером понятия предрасположенности, вылившуюся в конечном итоге в концепцию становления, играющей центральную роль в эмердженистской космологии.
В 1959 г. Поппер публикует статью “Интерпретация вероятности: вероятность как предрасположенность”, в которой привёл доказательства несостоятельности объяснения погрешностей вероятностного (статистического или частотного) обоснования индукции субъективными факторами – несовершенной методикой исчисления и сформулировал тезис: эти погрешности имеют объективную основу. Эта основа – существование предрасположенностей как реальных физических явлений или “ненаблюдаемых диспозиционных свойств физического мира”. Их можно рассматривать по аналогии с ньютоновской силой притяжения или полями сил. Предрасположенность является реляционным понятием, она свойственная не вещам, а условиям всей физической системы и создаётся ситуационными отношениями объектов этой системы. Например, когда мы подбрасываем монету (по условию, без дефектов), вероятностное исчисление того, что она упадёт на решку, будет равно 1/2. В случае, когда монету бросают на стол, имеющий щели и бугры, расположенные так, чтобы поймать её, её предрасположенность упасть на решку будет значительно меньше, чем 1/2. Происходит это в силу того, что предрасположенность упасть на ребро увеличится с нуля до какой-либо положительной величины (скажем, до трёх процентов).
Некоторые критики тогда увидели в понятии предрасположенности “излишество”, “умножение сущностей”, без необходимости усложняющих физическую картину мира. В ответ Поппер настаивал, что это понятие снимает многие нестыковки и противоречия этой картины.
Принятие Поппером биологицисткой парадигмы потребовало от него, как и от всех “философов процесса”, объяснения новизны и появления новых качеств. Функция их становления была возложена на понятие предрасположенности. Идея ситуационной зависимости предрасположенности от некоторых событий или системы событий может иметь, считает он, эвристические возможности при объяснении эволюции и эмерджентности. При традиционном исчислении вероятность появления на Земле из атомов вещества органики, человека и культуры нулевая. Если же исходить из существования не поддающихся измерению предрасположенностей, действовавших в уникальной ситуации, в которой находилась Земля, то появляются основания для правдоподобного объяснения.
Подобно ньютоновским силам притяжения предрасположенности невидимы, но так же как эти силы, они реальны, действенны, актуальны. Иначе говоря, реальность в данном случае приписывается чистой возможности, которая может реализоваться в будущем, а может и никогда не реализоваться. Это “реальность в становлении”. “И в той мере, в какой эти возможности могут и частично будут реализовывать себя во времени, открытое будущее с его множеством конкурирующих возможностей уже наличествует в настоящем; оно почти как обещание, как искушение, как соблазн”.
Среди равных возможностей, ждущих своей реализации, есть близкие к нулю, а есть “весомые”, их “предпочитает” и “ждёт” будущее, у них больше шансов реализоваться. Предпочтения живых организмов к полной реализации сделали “весомыми” возможности, ведущие к высокой организации живого, появлению сознания и человека. “Нас принуждают не удары сзади, из прошлого, а притягательность, соблазнительность будущего и его конкурирующих возможностей, они привлекают нас, они заманивают нас”. И именно это держит и жизнь и мир в состоянии разворачивания”.
Попперовский индетерминизм и гипотезу предрасположенностей можно принять за правдоподобные космологические гипотезы, объясняющие качественное многообразие бытия. Они являются необходимыми, но всё же недостаточными условиями для объяснения человека, сознания, культуры и их взаимодействия. Чтобы восполнить этот пробел, Поппер строит теорию “трёх миров”.
Три мира и их интеракция.
Попперовская философия не только критична, она полемична. Конструктивные идеи в ней всегда вынашивались в процессе фальсификации и опровержения чьих-то взглядов – логических позитивистов, идеологов тоталитаризма, лингвистических философов и др. В 60-70-х годах его критический взор привлекло начавшееся в англоязычной философии наступление на “последний бастион” традиционной философии – философию сознания. Смысл его можно определить словами Дж. Райла: “История двух миров – это миф”. Разговор о сознании как “духе в машине” или своего рода “гомункулусе в теле” неправомерен.
Наступление шло различными фронтами и под различными знамёнами (использовались теории У. Куайна, Г. Фейгла, А. Куинтона, Б. Скиннера, Д. Армстронга, Дж. Дж. Смарта). Сформировались различные позиции – теория тождества, психо-физический параллелизм, эпифеноменализм, функционализм и другие. При этом тон задавали физикалисты, по ряду принципиальных моментов продолжившие традицию неопозитивизма и предлагавшие снять проблему телесного и духовного. Согласно Герберту Фейглу, с которым Поппер общался ещё в период Венского кружка, проблема духовного и телесного снимается, если принять, что высказывание о ментальном тождественны высказываниям о телесном. Общий вывод различных версий физикализма состоял в том, что традиционные интуитивные представления о ментальных событиях, существующих в голове, о свободе воли и т. п., теоретически недоказуемы. Человек есть не что иное, как нейрофизиология, поведение, язык и коммуникация. Поскольку кроме физических, в мире нет никаких других удостоверяемых сущностей, единственно адекватным языком онтологии следует принять язык физики.
Поппер считает позицию физикалистского монизма ложной. Хотя в рамках физикализма было высказано немало интересных предположений, его общие посылки теоретически недостоверны: они основаны на представлении о каузальной закрытости системы, на мифе “лингвистического каркаса”, “мифе простоты”, гипертрофировании значимости редукционистской методологии и т. д. По существу же в физикализме возрождается старая идея Ламетри о “человеке-машине” . Ламетри безусловно был хорошим человеком и просветителем, однако его фаталистический детерминизм не оставлял места для свободы и самоценности человека.
Не ограничиваясь чисто полемическими задачами, Поппер создаёт альтернативную физикалистскому монизму теорию, ориентированную на эволюционно-биологическую парадигму. (Важно иметь в виду, что Поппер рассматривает дарвинизм не как хорошо обоснованную научную теорию, а как “метафизическую исследовательскую программу”.)
В 1969 г. в лекциях, прочитанных в Эмори университете (США), Поппер сформулировал основной костяк этой теории и принял позицию дуализма или, точнее, плюрализма. В ХХ в., говорил он, мало кто из философов не занимался опровержением Декарта и все без успеха – по той причине, что различение духовного и телесного сообразуется и интуитивным представлением человека о самом себе, со здравым смыслом и вполне согласуется с современными научными данными, в частности эволюционной биологией. В работах 70-80-х годов, в особенности в книге “Самость и её мозг. Аргумент в пользу интеракционизма”, написанной в соавторстве с Джоном Экклзом, крупнейшим нейробиологом, защищающим дуалистическую позицию, Поппер разработал достаточно цельную и последовательную метафизику. Он называет её “предположительной”, “пробной” теорией, в гносеологическом отношении не имеющей статуса физической теории, но которую, тем не менее, с полным правом можно именовать теорией, поскольку вытекающие из неё следствия подтверждаются фактами.
По Попперу, во Вселенной можно выделить три реалии:
Мир 1 – мир физических явлений, будь то атомы, поля и силы или “твёрдые материальные тела” - деревья, столы и т.п.
Мир 2 – мир ментальных или психических состояний – субъективных состояний сознания, диспозиции и т.п.
Мир 3 – мир объективного содержания мышления и продуктов человеческого сознания. Это – гипотезы, проблемы, научные теории (истинные или ложные), проекты, материализованные в виде машин, скульптур, зданий, лежащие в библиотеках книги (которые, возможно, никем не будут прочитаны), и даже возможные в будущем следствия из имеющихся теорий.
Поппер не склонен называть их онтологическими подмирами. Слово “мир” используется им вместо терминов “материальное”, “ментальное”, “идеальное”, имеющих множество коннотаций, и, скорее, как метафора для различения качественных уровней реальности. Можно выделить и больше “миров” (например, мир 3 подразделить на истинные теории и фантазии или чистые возможности). Но это неважно. Важно то, что все три мира реальны: реальны не только физические сущности, но и состояния сознания и содержания мыслей человека. Генетически все миры связаны между собой; случайные предрасположенности в физическом мире привели к возникновению органики, психики, а мутация в животной психике привели к появлению языка и “полной сознательности”, а вместе с этим к трансценденции продуктов сознательности в мир 3 (“новые идеи имеют удивительную схожесть с генетическими мутациями”). С созданием мира 3 “все миры открылись перед человеческим бытиём”.
Мир 3 находится “нигде” и относительно автономен. В пользу его автономности Попер приводит два основных аргумента:
1) Однажды изобретённые теории, художественные стили и т.д. порождают последствия, которые их создатели не могли предвидеть. Изобретение вавилонянами числового ряда содержало в себе и теорему Евклида и последующую математику. Поппер сравнивает “обитателей” мира 3 с “идеями” и “формами” Платона, однако у низ больше сходства не со статическими платоновскими “формами”, а с самодеятельным и самотворческим “Абсолютным Духом” Гегеля.
2) Мир 3 воздействует как на физический мир, так и на сознание людей. Всю цивилизацию можно рассматривать как реализацию идеальных объектов. Теория Фрейда, например, является насквозь ложной, однако она может оказывать воздействие на субъективные состояния сознания: чем больше психоаналитики будут говорить о значимости секса, тем большую роль секс будет играть в жизни.
Теория мира 3 – это, безусловно, метафизическое обобщение антипсихологизма, “эпистемологии без познающего субъекта”, его установки: “Меня интересуют только логические шпоры, а не психологические импульсы”. Однако в метафизической схеме игнорировать психологические состояния нельзя, они должны в ней занять свой место. И Поппер поместил их в Мир 2. Мир 2 не только субъективен, он в известной мере хаотичен. Здесь переплетены чувства удовольствия и боли, ощущения времени и пространства, подсознательная память и ожидания, врождённое знание и импульсы к действию. Это – ментальность, связанная с мозгом, но не тождественная ему. Состояния сознания, или психика, свойственны и животным. Поппер и Экклз высказывают предположение, что на уровне мира 2 человека отличает от животного диспозиция к усвоению языка и определённым типам поведения. И только с появлением языка, возможности выражать в нём фантазийную, а вместе с этим саморефлексивную деятельность можно говорить о сознании в полном смысле этого слова. Иначе говоря, мир 2 трансцендирует свой психо-физический уровень и начинает жить жизнью мира 3.
Страницы: 1, 2, 3, 4
