Философия и ее развитие
Содержание.
1.Античная философия.
1.1.Проблематика и содержание учений
2.Средневековая философия.
2.1.Периодизация философии.
2.2.Особенности средневековой философии.
2.3.Виды философии
2.4.Спекулятивная философия, или теология.
2.5.Практическая, или моральная философия.
2.6.Рациональная философия, или логика.
3.Философия нового времени (от Декарта до Гегеля).
3.1.Френсис Бэкон.
3.2.Рене Декарт.
3.3.И.Кант (1724 – 1804).
3.4.Школа классического немецкого идеала (Фихте, Шеллинг, Гегель).
4.Философия XIX века.
1. Античная философия.
Именно греческая философская традиция стала основой позднейшей западноевропейской, а потому, изучая ее наследие, мы в известной мере знакомимся с собственными предками.
Античная культура многим обязана Востоку. Греческие авторы охотно говорят о египетском, финикийском или персидском происхождении самых различных ее элементов. Более того, протоэллинская Крито-микенская цивилизация Ближнего Востока по своему внутреннему устройству.
Изучая пантеон древних греков, нельзя не обнаружить близкого родства жителей Олимпа с богами, которым поклонялись самые различные народы, говорящие на языках индоевропейской семьи – от Индии до Прибалтики.
Отношение эллинских философов к народной олимпийской религии всегда было скорее критическим. Они толковали мифы иносказательно. Значительно ближе к построениям пряней греческой философской мысли оказалось другое религиозное течение – орфизм.
Как и у сторонников олимпийского культа, у орфиков были свои мифы о происхождении мира – например, представление о его рождении из гигантского зародыша-яйца. Но, вероятно, самое интересное в орфизме, с точки зрения становления греческой философии – это учение о метемпсихозе – переселении душ, роднящее эту эллинскую традицию с индийскими воззрениями на сансару и закон кармы. Преодоление этого закона, разрыв цепи перевоплощений и достижение душой после смерти «острова блаженных» было основной целью очистительных обрядов, практиковавшихся орфиками.
Малое число источников, относящихся к периоду становления греческой философии, их разрозненность и связанная с этими обстоятельствами необходимость пользоваться позднейшими свидетельствами, содержащими, помимо фактов, также и их интерпретацию, зачастую модернизирующую древнейшие философские памятники, - все это сильно затрудняет ответы на многие вопросы.
Античная традиция донесла до потомков память о «семи мудрецах». Существует несколько списков этих древних ученых, самых авторитетных для греческого сознания. Однако во всех вариантах непременно присутствовало имя Фалеса Милетского. Его-то и принято считать первым философом Эллады. Таково, во всяком случае, было мнение Аристотеля. Правда Аристотель жил двумя столетиями позже и – что еще более существенно – в совершенно другую эпоху. Что же касается более близких к времени жизни Фалеса сообщений, то, анализируя их, мы находим в его образе не слишком много черт, отличающих этого философа от остальных «мудрецов». Всех их – и законодателя Солона, и Клеобула, и Хилона – занимала, судя по сохранившимся свидетельствам, проблема правильного – т.е. нравственного и разумного – поведения человека. Именно следование ей обеспечивало, согласно общим представления, счастье и преуспевание людям.
Рассмотрим вкратце основные свидетельства, характеризующие досократические школы древнегреческой философии.
Их обзор принято начинать с Милетской школы. Сведений о ней сохранилось не так уж много, однако, и того, что известно о трех ее представителей – Фалесе, Анаксимандре и Анаксимене – достаточно, чтобы оценить роль мыслителей-милетцев в том духовном перевороте, результатом которого, собственно, и стало формирование в Элладе философской традиции. Правда, далеко не обо всем в мировоззрении милетцев мы можем судить достоверно. И прежде всего потому, что философию милетской школы уже в древности было принято рассматривать как начало, исходный пункт всей античной философии.
Немногим моложе мыслителей-милетцев и почти что их земляком был знаменитый философ Гераклит. Гераклит считал человеческое существование настолько трагичным, что единственно правильной реакцией на него могут быть только слезы, из-за чего он и был прозван «Плачущим». Сохранились фрагменты больного сочинения, приписываемого Гераклиту. Среди их особенностей необходимо отметить чрезвычайно для понимания стиль. Очевидно, именно он послужил причиной того, что Гераклита еще в древности называли также «Темным». Хотя традиция рисует Гераклита как философа-одиночку, несомненно, что его воззрения пользовались значительным влиянием. О последователях Эфеса представителей других правлений говорили как о целом сообществе. Известны имена некоторых его учеников, например, Кратила. Поэтому, несмотря на скудность сведений, можно говорить о школе Гераклита.
Несравненно больше знаем мы о внутреннем устройстве другой школы древнегреческой философии, возникшей уже не на востоке античного мира, как Милетская школа и школа Гераклита, а на его дальнем западе – в Великой Греции, т.е. Италии, точнее, на Сицилии. Речь идет о школе пифагорейцев. Характеризуя эту школу более точно, следует сказать, что в первую очередь она представляла собой мощное религиозное движение, орден, сложившийся в рамках орфизма. Во многих случаях этот орден играл и важную политическую роль; иногда пифагорейцы даже стояли у власти в полисах Великой Греции. И, подобно всякой религиозной общине, орден пифагорейцев свято хранил предания о своем основоположнике – великом аскете, чудотворце и ученом – Пифагоре.
О каком бы направлении ранней греческой философии ни заходила речь, всякий раз мы обнаруживаем не просто сведения о философах, но сообщения о философских школах.
1.1 Проблематика и содержание учений.
От греческой мифологии первые философы Эллады унаследовали проблему архэ – первоначала. Вернее сказать, унаследованы были определенные представления о первоначале, которые в новом, философском контексте превратились в проблему, так как сделались предметом дискуссии. Уже в рамках Милетской школы архэ мыслилось как единое, из которого возникает многое – многообразие вещей. Это возникновение рассматривалось как драматический процесс – так, апейрон одновременно выступает в качестве источника всякого отдельного, индивидуального существования и угрозы ему: он порождает вещи и мстит им за их обособление от себя, т.е. собственно, за возникновение. И центральной темой дискуссии становится именно вопрос о том, как изначальная стихия соотносится с порожденными ею явлениями, как мера соотносится с безмерным.
Интересно, что представление о царящем во Вселенной порядке имело в пифагорейском учении совершенно буквальный характер. Структуру мироздания пифагорейцы связывали с существованием такого явления, как число.
В пифагорейских представлениях о числе и мере едва ли допустимо отделять философские разъяснения сущности мироздания от религиозных предписаний. Мистика чисел одновременно выражала и воззрения италийских аскетов на устройство Вселенной, и учение о том, как, повинуясь высшему закону, должен вести себя подлинно добродетельный человек. Превращение этих критериев благого образа жизни в настоящую философию произошло не без их влияния, но уже не в рамках пифагорейской общины, а именно – в творчестве философов-элейцев. Такая трансформация была связана с именем Парменида.
Парменида принято считать современником Гераклита. Что же касается его учения, то оно не оставляет сомнений в том, что глава элейской школы был самым решительным противником эфесского философа. Единственным сохранившимся текстом, принадлежит Пармениду, является фрагмент его поэмы «О природе». В ней идет речь о посещении Парменидом богини справедливости Дике, которая и раскрывает ему тайну устройства мира.
Примечателен сам характер рассуждений Парменида. В отличие от всех предшествующих ему философов, он просто прибегает к сравнениям и образам, а доказывает то, что представляется ему истиной.
Последующая греческая философия являет нам различные формы компромисса между Гераклитом и элеатами. «Темное» и противоречивое учение о тождестве бытия и небытия находило все меньше последователей. Но и принять безоговорочно концепцию элатов мешало ее слишком явное несоответствие опыту. И потому те, кто пришел им на смену, стремились, по существу, к решению одной центральной проблемы – в каком смысле можно, не впадая в противоречие, допустить существования небытия?
Первой среди таких компромиссных концепций стал атомизм. Демокриту принадлежит тезис, на первый взгляд, очень далекий от проблемы бытия и небытия, но точно выражающий принцип отношения великого атомиста к задачам философии: «Мудрец – мера вещей». Философия Демокрита - это система воззрений мудреца, единственной целью которого является созерцание мира, но ни в коем случае не активное действие. Поэтому и картина мира мудреца, радикально отличается от той, которую создают обычные люди.
Следующий этап развития греческой философии традиции снова связан с Афинами и в первую очередь с теми явлениями, о которых уже шла речь при характеристике взглядов Анаксагора. Становление и укрепление демократического общества привело и к важным изменениям интеллектуального климата крупнейшего эллинского полиса. Для успешного ведения дел, отстаивания своих интересов в самых различных ситуациях образованным афинянам потребовалась совершенно иная философия, нежели та, о которой шла речь до сих пор. Философия изменила не просто методы исследования, но и сам статус ее подвергся серьезной трансформации. Из мудреца-созерцателя философ превратился в служащего, за деньги помогающего своему клиенту научится вести дискуссию, доказывать свою правоту в суде и народном собрании. Решение этих новых для греческой философии задач взяли на себя философы особого типа, которых стали называть софистами.
Кризис, а затем и упадок демократии, ставший особенно очевидным после поражения Афин в Пелопонесской войне, стал почвой и для всеобъемлющего духовного кризиса, в развитие которого внесли свой вклад и поздние софисты. Вместе с тем эти болезненные явления сыграли роль своеобразного вызова времени, ответом на который стал небывалый духовный подъем, правда, не только не всеобщий, но, напротив, локализованный в узком кругу интеллектуалов. Этот подъем был связан в первую очередь с именами Сократа и Платона и ознаменовал начало нового этапа в истории философии.
Страницы: 1, 2, 3
